ВОЕННАЯ ПОЛИТИКА КАНАДЫ: ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА
Д. А. Володин, кандидат исторических наук,
старший научный сотрудник
Института США и Канады РАН
e-mail:
Аннотация. Статья посвящена организации канадских вооруженных сил и анализу номинальных и реальных участников канадской военной политики; уделено внимание влиянию географического, демографического и национального факторов на военную политику Канады.
Ключевые слова: военная политика Канады; отношения между гражданским обществом и вооруженными силами; политическая система Канады.
Canadian Defene Policy: Theory and Practice
Dmitry Anatolievich Volodin,
Ph.D., Senior Research Fellow, Institute for the U.S. and Canadian Studies,
Russian Academy of Sciences
e-mail:
Annotation. The article is dedicated to the study of the organization of Canadian armed forces and the analysis of nominal and real participants of Canadian defence policy. Some attention is also devoted to the influence of geographic, demographic and national factors in Canadian defence policy.
Keywords: Canadian defence policy; civil-military relations; counter-insurgency; Canadian political system.
Для организации канадских вооруженных сил, особенно для руководства ими, характерно противоречие, существующее в Канаде и ряде зарубежных стран, между номинальными полномочиями высших должностных лиц и их реальными возможностями. Специалисты по политической системе Канады считают такую ситуацию вполне закономерной, поскольку «оформивший создание нового государства Акт о Британской Северной Америке был выработан на основе государственного права Великобритании с его ярко выраженным несовпадением юридических норм государственного устройства и политического процесса их реалий»[1].
Номинальным главой канадских вооруженных сил является генерал-губернатор как представитель британского монарха. В реальности управление вооруженными силами осуществляет кабинет министров во главе с премьер-министром. Непосредственно за руководство вооруженными силами в кабинете отвечает министр обороны, возглавляющий соответствующее министерство.
Само министерство обороны является таким же ведомством, как и другие канадские министерства. Оно было создано специальным законодательным актом – Законом о национальной обороне («National Defence Act»). Данный документ определяет центральное положение министра обороны в военной структуре Канады. Согласно закону, «министр… осуществляет управление и руководство канадскими вооруженными силами и отвечает за все вопросы, связанные с национальной обороной».
Закон вводит также пост первого заместителя министра обороны (Deputy Minister of National Defence), который может осуществлять все полномочия министра обороны, кроме тех, которые министр оставил в своей исключительной компетенции или которые были изъяты из компетенции первого заместителя законодательством. Первый заместитель министра лишен также права издавать указы.
Согласно законодательству, канадские вооруженные силы в военной структуре Канады являются самостоятельным и отдельным от министерства обороны звеном. Согласно Закону о национальной обороне, кабинет министров и министр обороны могут принимать законы, регламентирующие деятельность канадских вооруженных сил. Вооруженные силы возглавляет начальник генерального штаба. Он является наиболее высокопоставленным военным в стране, починяется министру обороны и отвечает за командование вооруженными силами.
Деятельность сотрудников министерства обороны и членов канадских вооруженных сил строится на широкой правовой основе, включающей в себя как законодательные акты общего назначения (Конституцию с канадской хартией прав и свобод; закон о правах человека; закон об официальных языках; закон о равенстве трудовых возможностей), так и специальные (закон о национальной обороне; закон об аэронавигации; закон о готовности к чрезвычайным ситуациям; закон о рыболовстве).
Организация системы обороны страны построена на четком разграничении военной и невоенной составляющих. Невоенная составляющая – министерство обороны, – по сути, ничем не отличается от других министерств. Военную составляющую представляют собой вооруженные силы во главе с начальником генерального штаба.
Общее руководство политической и военной частями (министерством обороны и вооруженными силами) возложено на министра обороны. В этом качестве его полномочия довольно велики: он отвечает за общее руководство канадскими вооруженными силами, несет в правительстве главную ответственность за проведение поисковых и спасательных операций и отвечает за подготовку Канады ко всем видам чрезвычайных ситуаций.
В тоже самое время, министр обороны действует лишь как член кабинета. Согласно Вестминстерской системе, на основе которой строится деятельность канадского правительства, в основе работы кабинета лежит принцип солидарности. Министр обороны обязан публично поддерживать все действия правительства, решения министра в сфере обороны должны отражать политику всего правительства.
С такими серьезными предложениями в сфере обороны, как изменение военной политики, отправка войск за рубеж и крупные военные закупки, министр обороны обязан выходить в кабинет министров для обсуждения и принятия решения. Перед тем как представить свои предложения кабинету, министр обороны должен провести консультации со всеми заинтересованными министрами, с тем чтобы в его предложениях были учтены мнения других министров.
Важнейшей задачей министра обороны является разработка военной политики, которая является лишь составным элементом общего политического курса правительства. В связи с этим при выработке военной политики обязательно учитывают оценку правительством общей стратегической ситуации, потребности страны в сфере обороны, общенациональные приоритеты правительства и выполнимость предложений военного ведомства с точки зрения федерального бюджета.
Многие аспекты политики Канады в сфере обороны могут оставаться неизменными в течение длительного периода времени, однако военная политика всегда должна отражать конкретную позицию правительства в данный момент. Это может выражаться в заявлениях правительства по военной политике, таких, например, как Белая книга по обороне, или в выступлениях премьер-министра и в дебатах в парламенте, ответах на вопросы в Палате общин или в выступлениях в комитетах парламента.
В разработке военной политики министр прежде всего опирается на советы и поддержку двух человек: своего первого заместителя – главного штатского советника министра – и на начальника генерального штаба – главного военного советника министра обороны. Фактически первый заместитель министра обороны и начальник генерального штаба действуют как правая и левая рука министра обороны.
Первый заместитель министра обороны, согласно Закону о национальной обороне, назначается кабинетом министров. Первый заместитель оказывает министру максимально широкую поддержку во всех вопросах, за исключением деятельности министра как представителя определенной политической партии. Это включает также помощь министру в проведении консультаций и информировании членов парламента и канадской общественности по вопросам обороны. Первый заместитель отвечает за координацию работы министерства обороны и других ведомств правительства, регулярно участвует в различных межведомственных консультациях и информирует министра о затрагивающих сферу обороны инициативах других министерств.
Начальник генерального штаба, как и первый заместитель министра обороны, назначается генералом-губернатором по совету премьер-министра и кабинета. Начальник генерального штаба отвечает за командование вооруженными силами и подчиняется в этом качестве министру обороны. Согласно закону о национальной обороне, все приказы канадского правительства или министра обороны должны передаваться в вооруженные силы через начальника генерального штаба. В случае необходимости начальник генерального штаба выходит со своими предложениями непосредственно на премьер-министра Канады. По сути, он является главным военным советником правительства.
Однако главный, основополагающий принцип деятельности вооруженных сил в политической системе Канады – это гражданский контроль (в первую очередь контроль исполнительной и законодательной власти) над вооруженными силами. Кабинет во главе с премьер-министром определяет политику страны в сфере обороны, министр обороны отвечает за общее руководство и контроль над вооруженными силами, при этом и министр обороны, и весь кабинет подотчетен парламенту. Парламент же представляет собой волю канадских избирателей (имеется в виду нижняя палата – Палата общин, поскольку члены верхней – Сената – не выбираются, а назначаются, но они имеют и гораздо меньшие полномочия). Учитывая, что парламентские выборы в Канаде проходят достаточно часто и регулярно – в среднем раз в два-три года, – можно говорить, что контроль над вооруженными силами, в конечном счете, осуществляет и само общество.
Многие канадские специалисты отмечают, что реальный процесс принятия решений в сфере обороны и безопасности в Канаде существенно отличается от схемы, изложенной в официальных нормативно-правовых актах. Прежде всего, реальных участников военной политики гораздо больше. Например, канадские исследователи Д. Миддлемисс и Дж. Сокольски выделяют трех институциональных игроков военной политики: кабинет министров, парламент и бюрократию (гражданских служащих), поясняя, что «поскольку юридические и фактические полномочия распределены среди этих участников неравномерно, каждый из них приобрел особую роль и определенную степень влияния на выработку и проведение военной политики Канады»[2].
Канадские политологи отмечают, что реальная роль премьер-министра и министра обороны в проведении военной политики порой значительно меньше, чем это можно было от них ожидать. После Второй мировой войны премьер-министры ограничивались общей поддержкой военной политики, не слишком вникая в детали конкретных решений. В военной сфере премьер-министров интересовало только одно: чтобы военные расходы не слишком сильно ударяли по федеральному бюджету. В целом, на военную политику премьер-министр оказывает скорее косвенное влияние.
Однако, несмотря на это, последнее слово все равно остается за главой правительства: именно премьер-министр определяет общий политический курс страны, составной частью которого является военная политика; к компетенции премьер-министра относится также назначение и увольнение министра обороны и начальника Генерального штаба. Таким образом, в любой момент для изменения канадской военной политики глава кабинета имеет все необходимые рычаги.
Номинально ведущая роль в правительстве министра обороны при решении военных вопросов вступает в противоречие с крайне низким статусом поста министра обороны в общеминистерской иерархии. О непрестижности этой должности говорит частая смена министров обороны: за последние 30 лет сменилось 20 министров обороны (см. Приложение). Нынешний министр обороны Питер Маккей, занимающий этот пост с 2007 г., может рассматриваться как «долгожитель».
Влияние министра обороны на процесс принятия решений ограничивается его слабым знанием военной тематики. Дело в том, что министр обороны – это лишь один из депутатов победившей партии. Предлагая ту или иную кандидатуру на пост министра обороны, лидер партии часто руководствуется не его деловыми качествами, а так называемым «принципом репрезентативности», то есть стремлением, чтобы члены кабинета представляли все провинции страны и отражали ее национальный, религиозный и языковой состав.
Помимо частой смены министров обороны и слабого знания ими военной проблематики, свобода рук у них серьезно ограничена политическим «наследством», доставшимся от их предшественников. Как поясняют Миддлмисс и Сокольски, «для нового министра обороны часто чрезвычайно трудно кардинально пересмотреть решения, принятые его предшественником, особенно если они затрагивают двусторонние или многосторонние обязательства Канады или касаются долгосрочных программ закупок вооружений и военной техники»[3].
Резкий дисбаланс между влиянием отдельных министров обороны на процесс принятия решений в этой сфере заставил канадских специалистов разработать специальную типологию министров обороны. В частности, Миддлмисс и Сокольски выделили пять моделей руководства канадской военной политикой:
1) новаторы («initiators»). В эту группу входят министры обороны и главы правительства, которые стремились провести масштабные изменения в военной политике Канады. К ним относят премьер-министра Пьера Трюдо (с его решением уменьшить канадский контингент в НАТО и подготовкой Белой книги по обороне 1971 г.), а также министров обороны П. Битти (подготовка Белой книги по обороне 1987 г.) и П. Хеллиера (подготовка Белой книги по обороне 1964 г. и реформа канадских вооруженных сил в середине 1960-х гг.);
2) брокеры («brokers»). Как видно из названия, представители этой группы стремились к достижению консенсуса, необходимого для проведения уже заданной премьер-министром и кабинетом министров. Эта группа включает таких министров обороны, как Б. Клакстон, Д. Харкнесс, Дж. Ричардсон, Б. Дансон, Ж. Ламонтань (см. Приложение);
3)арбитры («arbiters»). Представители данной группы имеют много общего с «брокерами», но, в отличие от последних, в силу ограниченного времени пребывания в должности и нехватки финансирования не имеют возможности выступать в роли «брокеров» и вынуждены разрешать конфликты интересов, возникшие в более низких эшелонах бюрократии. К представителям этой категории относится Дж. Пиркес, а из более поздних под эти критерии очень подходит Д. Янг (см. Приложение);
4) саботажники («inhibitors»). Представители данной группы своими действиями фактически парализовали полноценное проведение военной политики и управление вооруженными силами. Характерно, что в качестве примера авторы привели не министра обороны, а премьер-министра Джона Дифенбейкера и его действия по разрешению кризиса вокруг ввоза в Канаду зенитно-ракетных комплексов «Бомарк» с ядерными боеголовками – трудно ожидать, что министр обороны будет совершать такие действия по собственной инициативе;
5) смотрители («caretakers»). Для представителей этой группы характерно краткое пребывание на посту министров обороны, слабый интерес к военной тематике и, как следствие, минимальное влияние на военную политику. Поскольку это вполне типичная ситуация для Канады, то и таких министров обороны оказалось довольно много (Д. Эббот, Р. Кэмпни, Э. Бенсон, Ж.-Ж. Дюбе, Б. Друри, Э. Нильсен) (см. Приложение).
Канадский военный обозреватель еженедельника «Джейн Дифенс Уикли» Ш. Хобсон предлагает более простую типологию. По ее мнению, в реальности существуют только две группы министров обороны: новаторы («innovators») и смотрители («caretakers»). Например, она считает, что канадский министр обороны А. Эгглетон был типичным представителем «смотрителей» и видел свою миссию в качестве министра обороны лишь в том, чтобы «не позволять военным создавать проблемы для премьер-министра Жана Кретьена»[4]. Однако даже эта типология, по мнению Эгглетон, в значительной мере нивелируется частой сменой министров обороны. Многие министры обороны просто не успевают реализовать свои замыслы в силу объективных (поражение на выборах и потеря депутатского статуса и, соответственно, портфеля министра) и субъективных (увольнение) причин. В этом плане большее значение имеет не то, кем они являются – новаторами или просто политическими комиссарами, а их отношения с премьер-министром, поскольку именно хорошие отношения с главой правительства и кабинетом в целом являются залогом успешной работы министров обороны.
Канадские специалисты, занимающиеся военной политикой, обращают внимание на исключительно важную роль бюрократии в процессе принятия решений в сфере обороны и безопасности. Как уже упоминалось, Миддлмисс и Сокольски считают бюрократию одним из трех главных институциональных игроков, наряду с правительством и парламентом.
В принципе, рост госаппарата и его влияния на процесс принятия решений – это объективный процесс для многих развитых стран после Второй мировой войны. Увеличение влияния канадской бюрократии на военную политику отражает не только общемировую, но и общеканадскую тенденцию, поскольку влияние бюрократии возросло не только при решении военных вопросов. Ситуация для бюрократии, однако, облегчается чисто канадской спецификой. Дело в том, что «кабинет министров в Канаде обычно ограничивается определением фундаментальных, долгосрочных целей и самых общих контуров военной политики Канады. В этом контексте бюрократия получила значительную свободу рук в выработке стратегии и тактики для достижения этих фундаментальных целей»[5].
Еще более важную роль отводит бюрократии известный политолог К. Носсал. Он выделяет две модели канадской военной политики: рациональную (the rational model of defence policy-making), то есть традиционную, в которой основным и едва ли не единственным участником является правительство во главе с премьер-министром, и бюрократическую (the bureaucratic politics model), которая «рассматривает процесс принятия решений как игровое поле, на котором действуют множество участников, каждый из которых играет самостоятельную роль и имеет различные возможности влияния на политический процесс»[6].
Такой подход резко расширял количество участников военной политики Канады. К ним Носсал относил не только чиновников министерства обороны, но и чиновников других ведомств, компетенция которых затрагивала вопросы обороны. В этот список также входили все, кто тем или иным образом участвовал в процессе принятия решений: члены кабинета министров; сотрудники аппарата министерств; парламентарии, чьих избирателей затрагивали решения военной политики; различные правительственные консультанты и эксперты. Все они так или иначе влияют на процесс принятия решений.
В бюрократической модели каждый из участников по каждому вопросу будет иметь свою позицию и одновременно руководствоваться несколькими соображениями: национальными интересами Канады, как он их понимает; интересами своего ведомствами и, наконец, личными интересами, то есть выбором решения, лучшего лично для него.
Носсал в этой связи подчеркивает, что «сам процесс, когда в решении вопроса задействована большая группа людей, обычно приводит к результатам, которые не обязательно являются такими рациональными, как нам хотелось бы думать… В случае военной политики это предполагает возможность, что предположения о рациональной модели военной политики в значительной степени некорректны, и что… есть другие цели, которые определяют решения в сфере обороны, – цели, которые не слишком укладываются в модель рациональной политики»[7].
По сравнению с кабинетом министров и бюрократией, влияние парламента на военную политику Канады остается крайне ограниченным. С одной стороны, сказывается сила исторической традиции, поскольку в течение длительного времени после своего образования Канада не имела права на проведение самостоятельной внешней и военной политики (до 1931 г. эти вопросы оставались в компетенции Великобритании).
С другой стороны, скромная роль парламента в вопросах обороны является следствием парламентской формы правления. Ситуация, когда члены правительства являются одновременно и депутатами парламента, приводит к тому, что парламент не может играть сдерживающую роль в отношении исполнительной власти. В Канаде до недавнего времени одна из двух главных политических партий страны – Либеральная или Прогрессивно-консервативная – располагала большинством в Палате общин (Сенат давно перестал играть серьезную роль в канадской политике), поэтому оппозиция в парламенте даже теоретически не имела возможности повлиять на решения правительства в вопросах обороны и безопасности.
Однако главной причиной скромного влияния парламента на военную политику Канады является то, что парламентарии сами не слишком интересуются этими вопросами. В первую очередь, это объясняется равнодушием канадских избирателей к проблемам обороны страны. Опрос общественного мнения перед выборами 1997 г. обнаружил, что проблемы обороны не попали даже в десятку главных приоритетов (лидирующими оказались здравоохранение и состояние экономики).
Внимание канадских политиков к вооруженным силам также находится на низком уровне. В проведенном исследователем Д. Блэндом в 1998–1999 гг. опросе канадских парламентариев, какие темы они считают главными в своей работе, проблемы обороны заняли лишь четвертое место (9 %), а лидерами оказались социальная политика (38 %) и состояние экономики (36 %). Учитывая, что 80 % парламентариев вообще не стали принимать участие в опросе, можно предположить, что интерес депутатов к вопросам военной политики еще ниже[8].
Такое отношение политиков к вооруженным силам исследователи считают производным от позиции общественности. Как поясняют Д. Миддлмисс и Дж. Сокольски, «поскольку военная проблематика редко, если вообще когда-либо, является центральным, или хотя бы значительным, вопросом во время избирательных кампаний; политики… могут выиграть или потерять довольно мало голосов, занимая твердую позицию в этих вопросах»[9]. У политиков не существует серьезной мотивации глубоко вникать в проблемы вооруженных сил.
Д. Блэнд связывает такое равнодушие к вооруженным силам с набором существующих среди политиков и у общественности устойчивых стереотипов об обороне Канады:
во-первых, поскольку не существует и не существовало прямой военной угрозы канадской территории… нет необходимости поддерживать многочисленные вооруженные силы;
во-вторых, оборона Канады имеет настолько жизненно важное значение для Соединенных Штатов, что любая угроза или нападение на Канаду неизменно повлечет за собой американский ответ;
в-третьих, Канада должна поддерживать достаточные военные возможности для того, чтобы не стать безопасным убежищем для тех, кто собирается угрожать Соединенным Штатам;
в-четвертых, через такие организации, как НАТО и ООН, Канада должна проводить многостороннюю политику как противовес подавляющему влиянию Соединенных Штатов на Канаду.
В военной политике заметную роль играет не столько парламент как особый государственный институт, сколько его комитеты, занимающиеся соответствующими вопросами. Правда, влияние этих комитетов (в первую очередь, комитетов по обороне Палаты общин и Сената) на военную политику страны остается крайне ограниченным. Это неудивительно, если учитывать, что комитет по обороне в своем нынешнем виде появился в Палате общин только в 1986 г., после разделения комитета по международным отношениям и национальной обороне на два комитета – комитет по международным делам и международной торговле и комитет по национальной обороне.
Комитеты по обороне Палаты общин и Сената выполняют скорее просветительские функции и оказывают лишь минимальное влияние на процесс принятия решений. Основным инструментом комитетов в этом плане выступают слушания по наиболее актуальным и важным вопросам. Данные слушания, как отмечают канадские специалисты, «хотя и не приводили к серьезным изменениям в политике правительства, предоставляли трибуну, с которой высокопоставленным военным и гражданским чинам приходилось объяснять военную политику и информировать о деятельности вооруженных сил. Эти слушания давали также возможность представителям общественности донести до правительства свою точку зрения»[10].
Серьезное воздействие на военную политику оказывает ряд особенностей географического, демографического и международного положения Канады, а также ее национальный состав.
Прежде всего, канадскому руководству приходится учитывать огромные размеры страны (почти 10 млн. км2, второе место в мире после России) и сравнительно малочисленное население (33 млн. чел.). Задача по обороне значительно облегчается тем, что с трех сторон Канада омывается океанами – Атлантическим, Тихим и Северным Ледовитым. Однако главная проблема заключается в том, что на юге Канада граничит с Соединенными Штатами. При колоссальном разрыве в потенциалах между Канадой и США на всем протяжении истории этих государств (в настоящий момент Соединенные Штаты превосходят Канаду примерно в девять раз по численности населения и в десять раз по объему ВВП), задача обеспечения обороны страны в одиночку была нерешаемой в принципе. С самой ранней своей истории для обеспечения обороны Канада делала ставку на союзы и коалиции. Первоначально в качестве противовеса Соединенным Штатам использовалась Великобритания. После Второй мировой войны, однако, эта модель военной политики уже не могла работать: ослабление Великобритании, усиление США и быстрое размежевание всех стран на сторонников США и СССР вынудили Канаду сделать свой выбор в пользу Вашингтона. Таким образом, после 1945 г. американский фактор стал неотъемлемым (хотя и не всегда решающим) элементом практически всех решений Канады в области обороны и безопасности.
Наконец, серьезное влияние на военную политику Канады оказывает национальный фактор, наличие двух национальных общин – англоканадцев и франкоканадцев. По сравнению с англоканадцами, франкоканадцы в военных вопросах в большей степени считаются «голубями», изоляционистами и пацифистами. Квебекцы выступают против увеличения военных расходов, против участия канадских войск в военных операциях за рубежом, соглашаются на использование канадских вооруженных сил только с гуманитарными и миротворческими функциями. Как отмечает канадский политолог Ж. Руа из университета Лаваля, в результате столкновения военных культур франкоканадцев и остальной Канады тормозится модернизация канадских вооруженных сил, снижаются их традиционные боевые функции и происходят осложнения с союзниками из-за недостаточных военных расходов Канады[11].
Квебекский фактор имеет еще одно измерение. Стремление этой провинции к отделению от Канады и созданию независимого государства подразумевает, что у него могут появиться свои вооруженные силы (в октябре 2005 г. в интервью канадской информационной службе «Кэнэдиен пресс» лидер Квебекского блока (КБ) Ж. Дюсепп заявил, что у независимого Квебека будут собственные вооруженные силы). В тоже время министерство обороны Канады еще в 1995 г., перед референдумом о независимости в Квебеке, подготовило ряд документов, в которых отмечалось, что независимому Квебеку потребуются очень значительные расходы для создания полноценных вооруженных сил и у него могут возникнуть трудности при вхождении в НАТО и другие международные альянсы[12].
Подводя итоги, выделим главное. Любое решение канадского правительства в военных вопросах является суммой разного рода факторов – внутриполитических, экономических, внешнеполитических, национальных. Решение, в конечном счете, зависит от их конкретного сочетания и их «веса» друг относительно друга в тот или иной момент времени. Например, отказ Канады от участия в военной операции против Ирака, в первую очередь, был вызван резким неприятием этой идеи в Квебеке[13].
Традиционно большую роль в канадской военной политике играет американский фактор. Именно стремление сохранить и упрочить связи со своим южным соседом заставило Канаду отправить свои войска в Афганистан[14].
Многое зависит от внутриполитической обстановки. Ситуация правительства меньшинства и отсутствие поддержки общественности сыграли важную роль в отказе правительства либералов П. Мартина от участия в американской программе противоракетной обороны[15].
Приложение
Министры обороны Канады после 1945 г.
|
Министр обороны |
Правительство |
Время работы |
|
Дуглас Эбботт |
Правительство Кинга |
21 августа 1945 – 9 декабря 1946 |
|
Брук Клакстон |
Правительство Кинга |
10 декабря 1946 – 15 ноября 1948 |
|
Правительство Сен-Лорана |
15 ноября 1948 – 30 июня 1954 |
|
|
Ральф Кэмпни |
Правительство Сен-Лорана |
1 июля 1954 – 20 июня 1957 |
|
Джордж Пиркес |
Правительство Дифенбейкера |
21 июня 1957 – 10 октября 1960 |
|
Дуглас Харкнесс |
Правительство Дифенбейкера |
11 октября 1960 – 3 февраля 1963 |
|
Гордон Черчилл |
Правительство Дифенбейкера |
12 февраля 1963 – 21 апреля 1963 |
|
Пол Хеллиер |
Правительство Пирсона |
22 апреля 1963 – 18 сентября 1967 |
|
Лео Кадьё |
Правительство Пирсона |
19 сентября 1967 – 19 апреля 1968 |
|
Правительство Трюдо |
20 апреля 1968 – 16 сентября 1970 |
|
|
Бад Друри (и.о.) |
Правительство Трюдо |
17 сентября 1970 – 23 сентября 1970 |
|
Дональд Макдональд |
Правительство Трюдо |
24 сентября 1970 – 27 января 1972 |
|
Эдгар Бенсон |
Правительство Трюдо |
28 января 1972 – 31 августа 1972 |
|
Жан-Од Дюбе (и.о.) |
Правительство Трюдо |
1 сентября 1972 – 6 сентября 1972 |
|
Бад Друри (и.о.) |
Правительство Трюдо |
7 сентября 1972 – 26 ноября 1972 |
|
Джеймс Ричардсон |
Правительство Трюдо |
27 ноября 1972 – 12 октября 1976 |
|
Барнетт Дэнсон (и.о.) |
Правительство Трюдо |
13 октября 1976 – 2 ноября 1976 |
|
Барнетт Дэнсон |
Правительство Трюдо |
3 ноября 1976 – 3 июня 1979 |
|
Алан Маккинон |
Правительство Кларка |
4 июня 1979 – 2 марта 1980 |
|
Жиль Ламонтань |
Правительство Трюдо |
3 марта 1980 – 11 августа 1983 |
|
Жан-Жак Блэ |
Правительство Трюдо |
12 августа 1983 – 29 июня 1984 |
|
Правительство Тернера |
30 июня 1984 – 16 сентября 1984 |
|
|
Роберт Коатс |
Правительство Малруни |
17 сентября 1984 – 11 февраля 1985 |
|
Эрик Нильсен (и.о.) |
Правительство Малруни |
12 февраля 1985 25 февраля 1985 |
|
Эрик Нильсен |
Правительство Малруни |
26 февраля 1985 – 29 июня 1986 |
|
Перин Битти |
Правительство Малруни |
30 июня 1986 – 29 января 1989 |
|
Билл Макнайт |
Правительство Малруни |
30 января 1989 – 20 апреля 1991 |
|
Марсель Массе |
Правительство Малруни |
21 апреля 1991 – 3 января 1993 |
|
Ким Кэмпбелл |
Правительство Малруни |
4 января 1993 – 24 июня 1993 |
|
Том Сиддон |
Правительство Малруни |
25 июня 1993 – 3 ноября 1993 |
|
Дэвид Колленетт |
Правительство Кретьена |
4 ноября 1993 – 4 октября 1996 |
|
Дуг Янг |
Правительство Кретьена |
5 октября 1996 – 10 июня 1997 |
|
Арт Эгглетон |
Правительство Кретьена |
11 июня 1997 – 25 июня 2002 |
|
Джон Маккалум |
Правительство Кретьена |
26 июня 2002 – 11 декабря 2003 |
|
Дэвид Пратт |
Правительство Мартина |
12 декабря 2003 – 19 июля 2004 |
|
Билл Грэм |
Правительство Мартина |
20 июля 2004 – 5 февраля 2006 |
|
Гордон О'Коннор |
Правительство Харпера |
6 февраля 2006 – 14 августа 2007 |
|
Питер Маккей |
Правительство Харпера |
14 августа 2007 – по н.в. |
Источник: http://en.wikipedia.org/wiki/Minister_of_National_Defence_(Canada).
[1] Данилов С.Ю., Шило В.Е. Политико-государственный механизм современной Канады. Сравнительно-историческое исследование. М.: Наука, 1991. С. 93.
[2] Middlemiss D., Sokolsky J. Canadian Defence: Decisions and Determinants. Toronto: Harcourt Brace Jovanovich Canada, 1989, p. 60.
[3] Ibid., pp. 67–68.
[4] Hobson Sh. Plain Talk: Do Ministers Make a Difference? // Canadian Naval Review, Fall 2007, p. 34.
[5] Middlemiss D., Sokolsky J. Op. cit., p. 78.
[6] Nossal K. Rationality and Non-Rationality in Canadian Defence Policy // In: Canada’s International Security Policy. – Scarborough: Prentice Hall Canada Inc., 1995, p. 354.
[7] Ibid., p. 355.
[8] См.: Graham R. Civil Control of the Canadian Forces: National Direction and National Command // Canadian Military Journal, Spring 2002, p. 25.
[9] Middlemiss D., Sokolsky J. Op. cit., p. 69.
[10] Ibid., p. 100.
[11] Rioux J. Two Solitudes: Qubecers’s Attitudes Regarding Canadian Security and Defence Policy // CDFAI, 23.02.2005, p. 5.
[12] Bronskill J. Qubec Will Have Its Own Army: Duceppe // Canadian Press, Oct. 18, 2005.
[13] Подробнее см.: Володин Д.А. Современные вооруженные силы Канады // США – Канада: экономика, политика, культура. 2005, 1. С. 20–33.
[14] Подробнее см.: Володин Д.А. Канада и проблемы миростроительства в Афганистане // США – Канада: экономика, политика, культура. 2007, 10. С. 41–56.
[15] Подробнее см.: Володин Д.А. Дебаты в Канаде о противоракетной обороне // США – Канада: экономика, политика, культура. 2005, 9. С. 44–58.