 |
 |
 |
 |
|
 |
|
 |
|
 |
|
 |
|
 |
|
№3, 2013
ЗНАЧЕНИЕ ЛУИЗИАНСКИХ КАДЖУНОВ ВО ВСЕМИРНЫХ АКАДИЙСКИХ КОНГРЕССАХ В НАЧАЛЕ XXI ВЕКА
М. Б. Башкиров, аспирант Центра Североамериканских исследований, Института Всеобщей Истории РАН e-mail: Аннотация. В настоящей статье исследуется проблематика современной идентичности луизианских каджунов. Автор рассматривает влияние, оказанное на этот процесс со стороны Всемирных Акадийских Конгрессов в 2000-х гг. Ключевые слова: каджуны, акадийцы, Нью-Брансуик, Луизиана, история франкоязычных меньшинств Северной Америки THE LOUISIANA CAJUNS` IMPORTANCE IN THE ACADIAN WORLD CONGRESS AT THE BEGINNING OF THE XXI CENTURY
M. B. Bashkirov Postgraduate of the Center for North American Studies, at the Institute of General History, Russian Academy of Sciences e-mail: Луизиана – один из самых ярких и заметных регионов в США в отношении этнокультурного разнообразия, представленного в штате. На протяжении более двух с половиной столетий вклад в местную культуру вносят потомки выходцев из французской колонии Акадия – луизианские каджуны (cajuns). В Луизиане выходцы из Акадии, находившейся на территории нынешних Атлантических провинций Канады, оказались вследствие депортации, осуществленной британской колониальной администрацией в 1755-1763 гг. На сегодняшний день проблематика, связанная с идентичностью луизианских кажунов, представляется достаточно острой и актуальной для многих канадских и американских исследователей. Наиболее дискуссионным является вопрос о том, имеют ли акадийцы, населяющие Приморские провинции Канады, и луизианские каджуны общую идентичность, или же существует ряд социокультурных маркеров, не позволяющих ставить знак равенства между этими группами? В основе теории о существовании общей идентичности каджунов/акадийцев лежит генеалогический принцип. Считается, что общее генеалогическое происхождение имеет для современных акадийцев и каджунов бóльшее значение, чем владение французским языком. Также представителями этого направления минимизируется значение консолидационных процессов среди акадийцев, начавшихся в Приморских провинциях Канады еще в конце XIX века. Подобной точки зрения придерживается крупнейший англоязычный исследователь акадийской общности Наоми Гриффитс, отстаивающая тезис о том, что акадийская идентичность образовалась еще до депортации 1755-1763 гг1. Иную точку зрения отстаивает ряд исследователей во главе с Шэйном Бернаром и Ж.-И. Терио. Так, Бернар предполагает, что современная каджунская идентичность в значительной мере отличается от акадийской, так как большинство каджунов давно уже стали англоязычны, а акадийцы Атлантических провинций Канады и сегодня сохраняют франкоязычие2. В свою очередь, Ж.-И. Терио настаивает на том, что акадийская идентичность – это во многом искусственно сконструированная концепция, своего рода «политический продукт» местной акадийской элиты конца XIX века3. Значительную лепту в дискуссию об акадийской и каджунской идентичности на рубеже XX-XXI вв. внесли Всемирные Акадийские конгрессы (Congrès Mondial Acadien, CMA – КМА). КМА стали своего рода форумом, объединившим акадийцев из Атлантических провинций Канады и потомков выходцев из Акадии из Канады, США (Луизианы, Мэна, Массачусетса) и Франции. Конгрессы проводятся раз в несколько лет, начиная с 1994 года, в 2014 году очередной конгресс пройдет на территории провинций Нью-Брансуик, Квебек и штата Мэн. Довольно серьезное место в рамках КМА традиционно занимают представители луизианских каджунов, оказывая значительное влияние на политику конгресса. Стоит подчеркнуть, что КМА не преследуют политических целей, а несут, прежде всего, гуманитарно-культурную функцию. При этом КМА оказывают серьезное влияние на культурное «самочувствие» и положение франкоязычных меньшинств на территории Северной Америки (вне пределов Квебека). Однако прежде чем подойти к вопросу о современной каджунской/акадийской идентичности и влиянии, оказанном на этот процесс КМА, необходимо совершить краткий экскурс в процесс формирования этих двух франкоязычных меньшинств. Этнокультурная общность акадийцев принадлежит к числу франкоязычных меньшинств Северной Америки. На протяжении более сотни лет французская колония Акадия, основанная в 1604 году, играла роль буфера между Новой Францией и Новой Англией. В географическом отношении к Акадии относились территории трех нынешних Атлантических провинций Канады – Нью-Брансуик, Новая Шотландия и Остров Принца Эдуарда. Практически на протяжении всего периода французского колониального господства Акадия занимала второстепенное, во многом маргинальное положение. В экономическом, демографическом, политическом отношении колония развивалась крайне медленно и нестабильно. В 1713 г. Акадия перешла под управление британской колониальной администрации и таким образом гомогенное франкоязычное католическое население оказалась под властью малочисленной британской администрации. Магистральным событием в истории акадийской общности, определившим в дальнейшем ее историческую судьбу, стала депортация 1755-1763 гг. В этот период большинство акадийцев было депортировано в различные британские колонии, Францию и Великобританию. В течение нескольких лет акадийцы оказались разбросаны на колоссальные дистанции в рамках огромного североатлантического региона. В дальнейшем уже в 1760-х гг. часть акадийцев смогла вернуться на территорию исторической Акадии. Колония Луизиана была основана французскими первопроходцами в конце XVII в. и включала в себя огромную территорию от Великих Озер до побережья Мексиканского залива. До продажи колонии Наполеоном США в 1803 г. Луизиана входила в состав Французской и Испанской колониальных Империй. Традиционно большую роль в местной культурной мозаике играли креольский, французский и испанский компоненты. В Луизиане первые выходцы из Акадии появились в 1760-х гг., значительная группа акадийцев приехала в Луизиану в 1784–1785 гг. из Франции. Само слово «акадиец» (Acadien) со временем трансформировалось в «кадьен» (Cadien), «каджэн» (Cadjin) или «каджун» (Cajun) – в американском варианте4. При этом стоит отметить, что довольно часто оба термина используют в качестве синонимов, в то время как термин «кадьен» относится исключительно к франкоязычному населению, а «каджун» – уже в большей степени к англоязычным потомкам «кадьенов», практически не использующих французский язык в повседневной жизни5. При этом большинство кадьенов стало каджунами на рубеже XIX-XX вв, что было связано в первую очередь с ослаблением позиций франкофонии в регионе. Начало XIX в. стало периодом активного заселения региона франко- и испаноязычными выходцами из Сан-Доминго, которые в дальнейшем образовали собственную этнокультурную общность креолов. Также существенную роль в формировании этнокультурного облика региона сыграла иммиграция из Франции, в которой можно выделить несколько постреволюционных волн: после 1793 г, после 1830 г., после 1848 г. Выходцы из Франции быстро адаптировались к условиям Луизианы и смешивались как с франкоязычным креолами, так и выходцами из Акадии. До 1803 г. англиканизация практически не затрагивала регион, лишь после включения территории Луизианы в состав США туда начали переезжать англоязычные американцы. Уже к 1830-1840 гг. каджуны начали становиться меньшинством, уступая по численности англоязычному населению штата, которое увеличивалась ввиду непрерывной иммиграции. Каджуны населяли сельские удаленные регионы центральной и южной Луизианы, занимаясь в основном рыболовством, охотой и сельским хозяйством. В отличие от белых франкоязычных креолов, каджунов можно причислить к наиболее бедной и малообразованной группе белого населения Луизианы. Во многом само слово «каджун» стало на юге США синонимом бедности6. Со второй половины XIX в. преподавание в луизианских школах велось в основном на английском языке, а парламентские отчеты публиковались исключительно на английском языке. «Каджэнов унижало, что их детей наказывали в школах за употребление каджэнского французского языка, англоязычные учительницы внушали, что для того, чтобы быть умным, надо говорить по-английски, – пишет Н. И. Голубева-Монаткина, – Проходя военную службу в Бельгии и Франции, они осознали, с одной стороны, полезность своего языка и, с другой, необходимость изучения английского, без знания которого никакие экономические контакты с остальными штатами невозможны»7. Исследователь справедливо замечает, что важнейшим элементом, повлиявшим на идентичность каджунов, стало их участие во Второй Мировой войне в качестве переводчиков во Франции и Бельгии. Военный опыт с очевидностью продемонстрировал преимущества двуязычия. В послевоенный период определенную роль в формировании языкового ландшафта региона сыграло появление значительной группы трудовых англоязычных мигрантов, задействованных в нефтехимической отрасли. Параллельно этим процессам на восточном побережье Канады «кузены каджунов» – акадийцы испытали ряд значительных политических, социальных и культурных трансформаций. Начиная с образования Канадского Доминиона в 1867 г,. акадийское сообщество, сконцентрированное в основном в Нью-Брансуике, прошло огромный исторический путь, одной из особенностей которого стала этнополитическая консолидация франкоязычного населения. С этого периода у акадийцев появляются собственная франкоязычная пресса; католическим духовенством основывается франкоязычный колледж Сен-Жозеф, ставший «кузницей кадров» для акадийской элиты; создается национально ориентированная общественная организация «Национальное общество Успения»; проводятся Национальные акадийские конгрессы, ставшие своего рода «народным форумом». Переломным этапом в жизни акадийского общества стало десятилетие 1960-1970 гг. В 1960 г. к власти в провинции пришла местная Либеральная партия (Parti liberal, PL – ЛП) во главе с акадийцем Л. Робишо. Реформы, проведенные Робишо в области государственного управления, образования и экономики, по аналогии с Квебеком, приобрели название «Тихой революции». Главным достижением правительства Робишо стало принятие «Закона об официальных языках Нью-Брансуика»8. Этот закон и ряд последовавших вслед за ним законодательных инициатив ЛП, фактически, уравняли в правах франко- и англоязычное население провинции. Сегодня Нью-Брансуик – это единственная двуязычная провинция Канады. 1960-е гг. стали периодом перемен не только для франкоязычного населения Нью-Брансуика, но и для каджунов Луизианы. Так, в 1968 г. парламент Луизианы принимает Закон 409 о создании Совета по развитию французского языка в Луизиане (Conseil pour le dévelopment du français en Louisiane / Council for the Development of French in Loisiana, CODOFIL - КОДОФИЛ). Таким образом законодательная власть штата не только отдала дать историческому прошлому бывшей французской колонии Луизиана, но и поддерживала значительную этнокультурную группу, оказавшую серьезное влияние на облик штата (даже сегодня в качестве основы гражданского права в Луизиане используется Гражданский кодекс Наполеона). Приоритетным направлением в деятельности Совета стало преподавание французского языка в начальной школе, налаживание контактов с франкоязычными странами в области образования и культуры; издание франкоязычной прессы в штате (например, La Gazette des Acadiens, 1977); организация культурных мероприятий (музыкальных и театральных фестивалей и т. д.); распространение французского языка в электронных масс-медиа (совместные проекты с телеканалом LPB и радиостанцией KRVS). Во многом благодаря просветительской деятельности Совета регионы, населенные преимущественно каджунами, приобрели название «Акадиана» (Acadiana). Еще одним очевидным достижением Совета стало изменение отношения к слову «каджун» в США. И если в первой половине ХХ в. слово «каджун» имело ряд негативных коннотаций и означало бедное белое население Луизианы, то уже в 1980–90-е гг. каджуны и их потомки гордились собственным происхождением9. В 1996 г. в Луизиане была создана организация «Аксьон Кадьен» (Action Cadien), основанная франкоязычными интеллектуалами во главе с Захарием Ришаром. Главной миссией организации стало распространение и популяризация французского языка в регионе. Однако ни деятельность КОДОФИЛ, ни «Аксьон Кадьен» не смогла изменить миноритарный характер кадьенов даже по отношению к каджунам, «которым американская формула «плавильного котла» позволила вобрать в себя несколько других идентичностей, помимо акадийской»10. 1990-е гг. характеризуются таким новым для акадийцев явлением как КМА. Эти глобальные по своему масштабу мероприятия смогли объединить акадийцев и выходцев из исторической Акадии, проживающих вне Приморских провинций. КМА обозначили последнюю на сегодняшний день стадию в историческом процессе консолидации акадийцев. При этом очевидно, что процесс осмысления акадийцами своего места в рамках канадского государства еще не закончен, о чем свидетельствует уровень дискуссий на КМА в 1990-2000-х гг. Сегодня с полным правом можно говорить, что процесс консолидации акадийцев в Приморских провинциях Канады переходит в новое измерение. Наиболее важным и самым массовым за всю историю для акадийцев Нью-Брансуика и для акадийских «диаспор» стал первый КМА, проведенный летом 1994 г. Идея проведения подобного мероприятия принадлежала бывшему члену Акадийской партии Мишелю Надо. Первый конгресс проходил в регионе Акади-Босежур на юго-востоке Нью-Брансуика с 12 по 22 августа 1994 г. В этом поистине массовом мероприятии приняло участие более 300 000 акадийцев и каджунов, приехавших из различных провинций Канады, США и Франции, Бельгии, Мартиники, островов Сен-Пьер и Микелон и Италии. В рамках КМА проходили научные конференции, театральный и кино- фестиваль, а также целый ряд иных мероприятий. КМА также стал важной платформой, давшей возможность соединиться акадийским семьям. КМА также был поддержан со стороны ЮНЕСКО, включившей мероприятие в программу Всемирного десятилетия культурного развития (1988-1997). В ходе конгресса директор Совета Ирлен Бруссар сообщила, что к 1990 г. можно говорить о том, что около 1 млн луизианцев имеют акадийских предков, а 269 тыс. каджунов владеют в той или иной мере французским языком. Также И. Бруссар подчеркнула, что потомки акадийцев смогли вместить в себя ряд культурных компонентов англоязычных и испаноязычных американцев, франкоязычных креолов, создав «плавильный котел» по-французски11. Внимания заслуживает и тот факт, что в 1990 г. между КОДОФИЛ и Национальным обществом Акадии (Société National de l’Acadie) было подписано соглашение о сотрудничестве, которое стало важным подспорьем для партнерства в области французского языка, культуры и образования. КМА обозначил важную веху в процессе консолидации акадийцев и каджунов. Особое значение в ходе конгресса уделялось теме семейных отношений: многие участники конгресса приезжали, прежде всего, как представители тех или иных акадийских семейств (Терио, Майе, Тибодо, Аше, Арсено и др.). В рамках специально организованной генеалогической программы у участников конгресса была возможность найти своих дальних родственников. Персональный опыт встреч членов семей, разлученных в прошлом обстоятельствами, стал играть важнейшую роль в процессе построения сложной системы горизонтальных связей. Этот персональный опыт, очевидно, способствовал осознанию акадийцами и каджунами единства собственного происхождения и способствовал формирования мифа об общей исторической судьбе. «Признаком этнической общности является не “общее происхождение”, а представление или миф об общей исторической судьбе членов этой общности»12 . В случае акадийцев таким мифом, несомненно, стала депортация, притом, мифом, подкрепленным семейными воспоминаниями и коллективными преданиями. Присутствие луизианских каджунов было прямым подтверждением реальности депортации 1755–1763 гг., следствием которой и стало появление самой этнокультурной группы каджунов. Таким образом, представление о собственном этнокультурном происхождении обретало своего рода «плоть и кровь», так как было подкреплено семейным опытом, личными сопереживанием и персональной историей. Примечательно, что фактор родственных уз стал играть на КМА бóльшую (или, по крайне мере, сопоставимую) роль, чем языковой фактор, теоретически объединяющий всех франкоязычных жителей Северной Америки. Второй Всемирный Акадийский конгресс был несколько скромнее, чем первый. Он проходил в г. Лафайет (штат Луизиана) в 1999 г. и объединил представителей 80 акадийских семейств. Специально для Конгресса комитет по генеалогии Федерации ассоциаций акадийских семей (Federation des associations de familles acadiennes) создал генеалогическую карту с характерным названием «Расселение наших кузенов и кузин в Луизиане 1764-1785 гг»13. В рамках Второго КМА прошли дискуссии по экономике, истории, культуре и генеалогии. Важно отметить, что Луизиана была выбрана организаторами конгресса не случайно. После Приморских провинций и Квебека южные округа Луизина с последней четверти XVIII в. остаются третьим по численности франкоязычным регионом в Северной Америке. Тот факт, что КМА проводился вне Приморских провинций, еще раз подчеркивал новый глобальный характер, которые приобрела этнокультурная общность акадийцев. В то же время еще раз было подтверждено существование этнокультурных маркеров, которые не позволяли ставить знак равенства между акадийцами и каджунами. Третий КМА прошел на территории Новой Шотландии в 2004 г. Последний на сегодняшний день КМА состоялся в 2009 в Нью-Брансуике. Признание единства общностей акадийцев и кажунов стало официальной позицией организаторов КМА, что особо было подчеркнуто во время 4-го КМА в 2009 г. «…Акадийцы с Юга и в особенности кадьены из Луизианы являются такими же акадийцами, как и мы, франкофоны, живущие на востоке Канады»14. Очевидно, что в значительное мере КМА разрушили представление об акадийцах как некой локализированной общности, населяющей удаленные друг от друга территорий, также КМА продемонстрировали существование культурной солидарности каджунов и акадийцев. В пятом КМА, который пройдет летом 2014 года, примет участие ряд представителей Луизианы, в том числе и упоминавшийся Захари Ришар. В рамках программы Конгресса Луизиане наряду с Францией и Международной франкофонией посвящен отдельный день в рамках тематической программы15. Представители кадьенской и каджунской общности будут принимать активное участие в работе различных секций конгресса, коллоквиумах, в ряде культурных мероприятий. Хотя ради справедливости, нельзя не отметить, что к 2014 г. луизианский компонент в деятельности КМА, значительно уменьшился по сравнению с первыми КМА. Таким образом КМА во многом сопоставимы с Акадийскими конгрессами, проходившими в 1881 г. и 1884 г., когда акадийцы впервые смогли заявить о себе на региональном уровне в Приморских провинциях Канады. Но Конгрессы конца XIX в. смогли объединить лишь акадийцев, населяющих восточное побережье, тогда как КМА, фактически, смогли объединить акадийцев и выходцев из исторической Акадии, населяющих различные регионы Северной Америки и Европы. Характеризуя луизианских каджунов как этнокультурную группу, стоит оговориться, что, прежде всего, идентичность большинства каджунов строится на этническом происхождении. «…в 1990-е гг. уже различали каджэнов “чистых”, т. е. акадийского происхождения и “новых”, в число которых входили любые “франко-культурные” белые, рожденные в Луизиане». Включенность во франкоязычную культуру и использование французского языка в повседневной жизни характерно отнюдь не для всех каджунов штата, многие из них так или иначе оказались подвергнуты аккультурации и ассимиляции со стороны англоязычного большинства. Однако участие представителей каджунов в КМА позволяют апеллировать к общей исторической памяти и помогает обозначить границы представлений о собственной этнической идентичности, сформированные и сформулированные внутри самой этнокультурной общности. Движущей силой этого процесса служит, прежде всего, угроза ассимиляции, исходящая со стороны англоязычного большинства. [1] Griffiths N. From Migrant to Acadian: A North American Border People 1604-1755. Montréal, 2005 [2] Bernard S. The Cajuns: Americanization of a People. Jackson, 2003. [3] Thériault J. Y. L’identité à l’epreuve de la modernité. Moncton, 1995. [4] Голубева-Монаткина Н. И. Французский язык в Канаде и США. Социолингвистические очерки. М, 2005. С. 119 [5] См. Foret M. J. Acadian versus Cajun: What’s In a Name? // Louisiana History 33, 4 (automne 1992), 417-421. [6] Прим.: Примеры такого отношения мы можем найти в том числе и в художественной литературе. См. Капоте Т. Злой дух: рассказы. М., 2005. 376 С.; Тул Д. К. Сгоров остолопов. М., 2003. 480 С. [7] Голубева-Монаткина Н. И. Французский язык в Канаде и США. Социолингвистические очерки. М, 2005. С. 120. [8] Loi sur les langues officielles du Nouveau-Brunswick. Gouvernement du Nouveau-Brunswick, 1969 (http://www.axl.cefan.ulaval.ca/amnord/nbrunswickloi.htm [9] Голубева-Монаткина Н. И. Французский язык в Канаде и США. М., 2005. С. 127. [10] Basque M. Acadiens, Cadiens et Cajuns: identités communes ou distinctes? // Acadians and Cajuns. The Politics and Culture of French Minorities in North America. Innsbruck, 2009. P. 32. [11] Broussard E. L’Acadie de la diaspora // Congrès mondial acadien. Moncton,1996. P. 183. [12] Тишков В. А. Конструирование этнической идентичности. (http://valerytishkov.ru/cntnt/publikacii3/lekcii2/lekcii/konstruiro.html) [13] http://www.fafa-acadie.org/index.php?option=com_content&view=article&id=26&Itemid=46 [14] Ducet C. Une declaration du CMA 2009 bientot en Louisiane: les Acadiens du Nord invitent les Acadiens du Sud // Chronique du CMA, Chronique 12 http://www.cma2009.ca/img/imgtiny/CHRONIQUES/Chronique12.pdf [15] http://www.cma2014.com/images/programmation/Programme_2014.pdf Назад |
| Наш партнёр: |
Copyright © 2006-2015 интернет-издание 'Россия-Америка в XXI веке'. Все права защищены.
|