 |
 |
 |
 |
|
 |
|
 |
|
 |
|
 |
|
 |
|
№3, 2007
СОВРЕМЕННЫЕ ПОДХОДЫ К ЯДЕРНОМУ СДЕРЖИВАНИЮ
Бочаров И.Ф., к.т.н., с.н.с. Института США и Канады РАН
Окончание «холодной войны» не привело, как это ожидалось мировым сообществом, к сокращению мировых ядерных арсеналов, – наоборот, появились две новые державы, обладающие ядерным оружием (ЯО), – Индия и Пакистан. Достаточно ясно перед мировым сообществом был высвечен "подпольный" обладатель ЯО – Израиль. Северная Корея в октябре 2006 г. провела подземное испытание взрывного ядерного устройства. Невзирая на угрозу самых суровых международных санкций, не исключающих, в принципе, пока не явную угрозу применения силовой акции, Иран приступает к промышленному обогащению урана, что не исключает возможность обретения этой страной "исламской шиитской атомной бомбы". В силу радикально непримиримых внутриисламских противоречий между шиитами и суннитами, в ответ, шесть арабских стран (Алжир, Египет, Марокко, Саудовская Аравия, Тунис и Объединённые Арабские Эмираты) заявили о решении овладеть новейшими ядерными технологиями[1]. Не исключено, что тем самым может быть сделана заявка на обретение "чисто арабской суннитской атомной бомбы". Таким образом, внедряемый США однополярный миропорядок оказался неспособным укрепить режим нераспространения ЯО и, в общем, международную стабильность. Мир возвращается к многополярности, которая может приобрести хаотический характер, если не удастся создать новую систему коллективной международной безопасности. При этом будут возрастать роль и влияние Китая и Индии. Основные зоны нестабильности, вероятно, сформируются на Ближнем и Дальнем Востоке. Поражение США в Ираке может вызвать "цепную реакцию" по всему Ближнему Востоку. Вероятен и уход НАТО из Афганистана. Возможны дальнейшая радикализация исламского мира, рост терроризма, появление новых ядерных государств. Несмотря на то, что президент Дж.Буш победил с минимальным перевесом на выборах 2000 и 2004 гг., он действовал так, будто получил мандат на проведение жёсткой политики"[2]. Действительно, внешняя политика США, основанная на игнорировании международных правовых норм в угоду своим эгоистическим интересам и приоритете превентивных силовых действий против суверенных государств, привела мировое сообщество в состояние существенно более низкого уровня международной безопасности по сравнению с периодом «холодной войны». Ядерная политика администрации президента Буша также пронизана духом возможности нанесения превентивных ядерных ударов по "неугодным" для США государствам. В вышедшем в феврале 2004 г. документе Пентагона "Объединённая оперативная концепция стратегического сдерживания"[3] ЯО в американской военной политике отведена ключевая роль в обеспечении национальной безопасности США. В общих чертах эта роль может быть представлена следующим образом. Оживление американской ядерной инфраструктуры, сохранение специальных знаний и профессионалов, а также способность производить новое оружие являются критически важными для того, чтобы разубедить потенциальных противников участвовать в дорогой гонке вооружений. Недостаток внимания, уделяемого противником ядерной инфраструктуре, побуждает его к ошибочному поведению и к просчетам. Использование ЯО (или угроза его использования) может также обеспечить сдерживание будущего противника от развертывания ОМУ. Альтернативно, ЯО может ограничить развертывание противником ОМУ путем контрсиловых ударов, направленных на его уничтожение. Хотя прогресс в обычных кинетических и не кинетических средствах (например, атаки на компьютерные сети, высокоэнергетические радиочастоты, оружие направленной энергии и т.д.) к 2015 г. будут, несомненно, дополнять ядерные способности США, ЯО, являясь надежным, точным и гибким, сохранит качественное преимущество благодаря своей способности демонстрировать лидерство США на мировой арене. Эти способности должны быть в будущем увеличены путем совершенствования возможности интегрировать ядерные и неядерные ударные операции. Обеспечивая президента расширенным диапазоном выбора не только в части возможных побочных разрушений, но и относительно способов, препятствующих попыткам противника укрыться от ударов, ЯО будет увеличивать веру в американские ядерные угрозы и, тем самым, усиливать сдерживание, что сделает реальное использование ЯО значительно менее вероятным. Дополнительно, ЯО позволяет США быстро и полностью разрушить любое враждебное национальное государство при использовании лишь ограниченных национальных ресурсов. Поскольку унаследованные ядерные силы были хороши для сдерживания во времена «холодной войны», укрепление ядерного арсенала будет оставаться жизненно важной компонентой стратегического сдерживании и в обозримой обстановке будущего. Если в условиях «холодной войны», по широко бытующему мнению, те уровни ядерного сдерживания (ЯС) предотвратили глобально катастрофическое военное столкновение между идеологически непримиримыми социалистическим и капиталистическим миром, то для вырисовывающегося в настоящее время многополярного мира столь высокие уровни и сама концептуальная модель ЯС времён «холодной войны» не адекватна обеспечению международной стабильности. "Эксперты Совета по оборонным природным ресурсам (NRDC) провели оценку необходимого количества ядерных боеголовок с тротиловым эквивалентом 475 кт (максимальная мощность боеголовки регулируемой мощности W88 БРПЛ "Трайдент II D-5" – И.Б.), обеспечивающих выполнение "критерия Макнамары" по населению для России, США, 17 стран НАТО, Китая, некоторых стран Ближнего Востока. Результаты этих расчётов, приведенные в табл.1, показывают, что только 741 такая ЯБГ – порядка 10% стратегических боеголовок существующего стратегического ядерного арсенала США, может уничтожить более чем половину миллиарда населения в США, других странах НАТО, России, Китае и "околоядерных странах" – Иране, Ираке, Северной Корее, Сирии и Ливии"[4]. Таблица 1 Расчёты NRDC "гарантированного уничтожения" 25% населения с использованием данных по численности населения на 1999 г.
* На момент производства расчётов (июнь 2001 г.) Ирак возглавлял Садам Хусейн. ** На момент производства расчётов (июнь 2001 г.) Ливия ещё не заявила об отказе от разработки ЯО. Разумеется, приведенные в табл.1 данные применительно к США выполнены без учёта американской национальной ПРО, поскольку она находится в начальной стадии развёртывания и пока не приводятся данные какого-либо количественного значения её эффективности, поскольку эффективность ПРО всегда будет иметь наивысший гриф секретности. Но даже при фантастической 90-процентной эффективности американской ПРО для уничтожения США как государства необходимо порядка 1300 ядерных боеголовок, мощностью 475 кт. Это в теории. На практике взрывы на территории США даже двух – трёх китайских боеголовок мегатонного класса приведут к всеобщей панике и полной дезорганизации государственного управления. "Карибский кризис 1962 г. впервые полномасштабно продемонстрировал эффект взаимного ядерного сдерживания. По свидетельству Роберта Макнамары, несмотря на перевес 17:1 (5 тыс. боеголовок США против 300 у Советского Союза), Соединенные Штаты не считали, что располагают способностью нанести успешный «первый удар». То есть уже тогда можно было понять: для эффективного ядерного сдерживания США достаточно обеспечить их убежденность в том, что при любых – даже наиболее благоприятных для США – сценариях гипотетического ядерного конфликта мы сможем нанести ответный удар по территории США хотя бы единичными зарядами".[5] Часто возникает вопрос о замене ЯС чем-то другим, «более гуманным». Но до тех пор, пока существует резкая диспропорция даже между силами общего назначения (СОН) государств мира, ЯС или стремление к обладанию им будет считаться наиболее эффективным инструментом сдерживания агрессии. В практической плоскости речь может и должна идти о существенном снижении уровней ЯС и исключении из ядерных доктрин США, а также Великобритании и Франции, превентивного использования ЯО при отсутствии явной агрессии против суверенной территории с угрозой уничтожения значительной части населения и инфраструктуры жизнеобеспечения государства. Препятствием для снижения уровней ЯС является двусмысленное толкование концептуального положения в ядерных доктринах некоторых государств об использовании ЯО первыми. В понятие использования ЯО первыми вкладывается как превентивное использование ЯО или угроза такого использования, так и использование ЯО для отражения неядерной агрессии с использованием только СОН, но по своим масштабам угрожающей выживанию государства или сохранению его конституционного строя. Настоятельная необходимость снятия такой двусмысленности в концепции применения ЯО первыми следует из определения Международного Суда для этого случая. «В 1994 г. Генеральная Ассамблея ООН запросила Международный Суд рассмотреть угрозу использования ЯО или его использование. Суд позднее, в 1996 г., постановил, что «угроза использования ЯО или его использование во всех случаях должно рассматриваться как противоречащее положениям Международного права в применении к вооружённому конфликту и, в особенности, принципам и правилам гуманитарного права». Единственным исключением являются "экстремальные обстоятельства, в которых основы выживаемости могут находиться под ударом". В последнем случае Суд заключает, что он не может дать однозначного правила»[6]. У автора нет каких-либо аргументов, оправдывающих то, что эти положения Международного права игнорируются США, Великобританией и Францией. Концепция использования ЯО первыми в превентивном смысле присутствует в ядерной доктрине США с момента появления у них ЯО. Эта концепция была предназначена для возможности нанесения «обезоруживающего (контрсиливого) ядерного удара» по стратегическим ядерным силам СССР, а теперь распространена и на преемницу ядерного арсенала Советского Союза – Россию. СССР в1982 г. отказался от концепции превентивного ядерного удара. Оперативные доктринальные документы США базируются, как и ранее, на превентивном ЯС. Это нашло отражение в трёх «Доктринах объединённых ядерных операций» времён президентства Б.Клинтона, соответственно, 1993 г. (Joint Pub 3-12), 1995 г. (Joint pub 3-12) и 1996 г. (Joint Pub 3-12.1). Доктрина, принятая в феврале 1996 г., существенно отличалась от двух предыдущих. Это была «Доктрина объединённых ядерных операций на театре военных действий (ТВД)», рассматривавшая концепцию использования ЯО для сдерживания региональных конфликтов: «Распад Советского Союза значительно снизил вероятность обмена ядерными ударами. Однако уменьшилась стабильность, присущая биполярному миру, увеличилась вероятность обмена ядерными ударами между региональными державами. Дополнительно, с момента окончания «холодной войны» возросла угроза Соединённым Штатам, их союзникам и развёрнутым за пределами США силам, обусловленная распространением ОМУ. Поток передовых технологий для потенциально или реально враждебных наций привёл к распространению систем (ракетных или авиационных), способных доставлять ОМУ. Драматически возросла вероятность обмена ударами с использованием ОМУ в региональных конфликтах, угрожая нашим силам передового развёртывания и бросая вызов нашей дальнодействующей проекции силовых возможностей». Направленная на региональное ядерное сдерживание , Joint Pub 3-12.1. включает важные детали, которые не были рассмотрены в Joint Pub 3-12. Так, в ней были определены виды целей, которые могут стать объектами для ядерных ударов в региональных конфликтах. Вражеские вооружённые силы и объекты, которые могли быть целями для ударов, включают: · ОМУ и системы его доставки, также как и связанные с ними системы оперативного управления, производственная инфраструктура и объекты материально-технического обеспечения. · Наземные военные объекты и связанные с ними системы оперативного управления и объекты, обеспечивающие их функционирование. · Установки ПВО и обеспечивающие объекты. · Военно-морские базы, боевые корабли и связаннее с ними системы оперативного управления и объекты материально-технического обеспечения. · Негосударственные субъекты, владеющие ОМУ (с их объектами и центрами управления). · Подземные объекты"[7] Появлению «Доктрины объединённых ядерных операций на театре военных действий» предшествовало исследование «РЭНД Корпорэйшн» по контрактам с Армией и ВВС США, представленное докладом «Ядерное сдерживание в региональном контексте»[8]. Авторы этого исследования исходили из очевидного положения, что региональные противники в ответ на их ядерное сдерживание, основанное на концепции нанесения превентивного ядерного удара, будут стремиться обрести ЯО для обеспечения решения следующих трёх специфических задач: (1) сдерживание интервенции США в пределах региона; (2) устрашение союзников США в пределах региона; (3) обеспечение выживания государства или правящего режима противостоянием внешним силам. Очевидно, эти положения распространяются и на случай противостояния региональному сдерживанию за счёт использования подавляющего превосходства в силах общего назначения. Таким образом, ЯС, основанное на концепции использование ЯО первыми в превентивном смысле, стимулирует распространение ЯО. Деятельность Дж.Буша в области военной политики, в том числе и ядерной, уже в первый период его президентства подвергалась резкой критике со стороны конгрессменов-демократов. Так, сенаторы-демократы Карл Левин (после победы демократов на промежуточных выборах в Конгресс в ноябре 2006 г. он возглавил сенатский Комитет по делам Вооружённых Сил) и Джек Рид отмечали: «В течение почти половины столетия США стремились поставить вне закона использование ОМУ, особенно ЯО. От Джона Кеннеди и Линдона Джонстона, поддержавших заключения договоров о запрещении ядерных испытаний и нераспространении ЯО, до поддержки Бушем-старшим договоров об ограничении стратегических наступательных вооружений, американские президенты от обеих партий рассматривали контроль над вооружениями и стратегии снижения риска от гонки вооружений, как критические проблемы для национальных интересов США». Как кандидат в президенты США в 2000 г., Дж.Буш подтверждал необходимость продолжения этой традиции, заявляя о неизбежности сокращения стратегических ядерных арсеналов США и России. Выступая против ратификации Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ), он обязался продолжить мораторий США на ядерные испытания. Но вступив в должность Президента США, Буш отказался от Договора по противоракетной обороне. Он оказал давление на Конгресс, чтобы утвердить меры и программы, снижающие порог применения ЯО. Московский Договор об ограничении ядерных потенциалов станет началом и концом инициатив администрации Буша по контролю над вооружениями. Для этой администрации деятельность после окончания «холодной войны» заключается в том, чтобы опираться на ядерное оружие и уходить от контроля над вооружениями. Теперь определенно можно утверждать – ядерное оружие малой мощности становится весомой составной частью "превентивной военной доктрины". В соответствии с законодательным планом Министерства обороны, который сопровождал требования по бюджету на 2004 фин. год, выдвинутые концепции по ЯО необходимы для того, чтобы: (1) подготовить следующую генерацию ученых-ядерщиков и инженеров; и (2) восстановить предприятия по производству ЯО, чтобы быстро и решительно реагировать на изменения международной обстановки безопасности и на непредвиденные технические проблемы в ядерном арсенале[9]. В феврале 2004 г. вышел документ Пентагона «Объединенная оперативная концепция стратегического сдерживания»[10], рассматривающий военные проблемы США вплоть до 2015 г. Включённая в этот документ концепция ЯС базируется на том, что «Использование ЯО (или угроза его использования) может обеспечить сдерживание будущего противника от развертывания ОМУ. Альтернативно, ЯО может ограничить развертывание противником ОМУ путем контрсиловых ударов для его уничтожения». Хотя прогресс в обычных кинетических и некинетических средствах (например, атаки на компьютерные сети, высокоэнергетические радиочастоты, оружие направленной энергии и т.д.) к 2015 г. будут, несомненно, дополнять ядерные способности США, но ЯО являясь надежным, точным, гибким, сохранит качественное преимущество своей способностью демонстрировать лидерство США на мировой арене. Эти способности должны быть в будущем увеличены путем совершенствования способности интегрировать ядерные и не ядерные ударные операции. Обеспечивая Президента расширенным диапазоном выбора не только в части возможных побочных разрушений, но и относительно способов, препятствующих возможностям противника укрыться от ударов, будет увеличивать веру в американские ядерные угрозы, будет усиливать сдерживание, что сделает реальное использование ЯО значительно менее вероятным. Дополнительно, ЯО позволяет США быстро и полностью разрушить любое противное национальное государство при использовании лишь ограниченных национальных ресурсов. Так как унаследованные ядерные силы были хороши для сдерживания во времена холодной войны, укрепление ядерного арсенала будет оставаться жизненно важной компонентой стратегического сдерживании и в обозримой обстановке будущего". В марте 2005 г. был опубликован проект "Доктрины объединённых ядерных операций"[11], разработанный по указанию председателя Комитета начальников штабов и являющийся развитием аналогичной Доктрины от 1995 года путём включения специализированной главы "Ядерные операции на ТВД". Проект Доктрины подвергся рекой критике со стороны значительного количества независимых американских экспертов. Краткое обобщение мнений этих экспертов может быть сведено, например, к следующим оценкам[12]. Проект Доктрины, прежде всего, концентрировал внимание на ядерных операциях на ТВД. Она также отражал десятилетнее соперничество между региональными оперативными командующими и Стратегическим Командованием США – кто владеет правом планирования региональных ядерных операций. Приоритет отдан региональным оперативным командующим. По мнению Пентагона, США имеют законную свободу использовать ЯО в упреждающих ударах. Приведенное в проекте Доктрины утверждение о том, что ни какие международные законы не запрещают использование ЯО в военном конфликте, демонстративно игнорирует упомянутое выше единодушное согласие, достигнутое в Международном Суде о том, что доктрины возможных превентивных ударов в корне противоречат постановлению Международного Суда относительно "Угрозы использования ЯО или его использования". Предусматривавшееся проектом Доктрины инкорпорирование стратегического оружия, предназначенного для конфликта уровня глобальной интенсивности, в региональные конфликты означает, что оперативное различие между стратегическим и нестратегическим ЯО становится размытым. США могут использовать как тактическую ядерную авиабомбу В61, дислоцируемую в Турции, так и стратегическую боеголовку, запущенную с ПЛАРБ «Трайдент», патрулирующую воды в районе Японии. Однако Конгресс отказал продолжить с 2006 фин. года финансирование уже шедшей до этого три года программы по созданию проникающей в грунт ядерной боеголовки малой мощности (до 5 кт) – программы Robust Nuclear Earth Penetrator (RNEP) – далее РНЕП. Этим решением Конгресс республиканского большинства в обеих палатах также косвенно выказал свое отношение к проекту «Доктрины объединенных ядерных операций», поскольку ее основной направленностью являлись операции на ТВД. А боеголовка РНЕП предназначалась для использования в ядерных операциях именно на ТВД в качестве основного инструмента. Законом о бюджетных ассигнованиях на 2006 фин. г. программе РНЕП был вынесен, практически, смертный приговор. Как заявил 25 октября 2005 г. председатель сенатского Подкомитета по энергетике и водным ресурсам Пит Доменике (республиканец от штата Нью-Мехико), финансирование программы РНЕП было исключено из бюджета Министерства энергетики на 2006 фин. г. Этим решением Конгресс в конце концов продемонстрировал способность учитывать результаты широкой общественной дискуссии по этой программе, выявившей ее полную военно-техническую несостоятельность и вред, наносимый международному авторитету США в части нераспространения ЯО. Следовательно, даже видные конгрессмены-республиканцы, не говоря уже о конгрессменах-демократах, достаточно негативно отнеслись к политике превентивных ядерных ударов администрации Буша. В конечном итоге, на начало 2006 г. «после публичного воздействия Пентагон закрыл "Доктрину объединённых ядерных операций" и три относящихся к ней документа, упоминая их как "вычеркнутые" документы. Решение "вычеркнуть" эти документы просто устраняет спорные документы из сферы общественного внимания и из общедоступного перечня внутренних документов Пентагона. Руководящие принципы Белого Дома и Пентагона относительно прямого использования ЯО остаются неизменными путём вычёркивания»[13]. В период холодной войны ядерная доктрина Великобритании базировалась на концепции использования ЯО только в случае прямой агрессии против неё. Но в начале 2002 г. ядерная доктрина Великобритании была приведена в соответствие с требованиями времени – возможных угрозах применения ОМУ некоторыми тоталитарными государствами (в число которых, для поддержки решения США о силовой ликвидации режима Саддама Хусейна, был включён Ирак) и ростом терроризма. Министр обороны Геофф Хун 20 марта 2002 г. заявил в Комитете по ракетной обороне, что Великобритания сохранит право использовать ЯО против неядерного государства. Несколькими днями позднее в телевизионном выступлении Хун засвидетельствовал, что применение ЯО может быть упреждающим. «Ясно, если имеются надёжные свидетельства неизбежности атаки и если мы знаем, что атака надвигается и вот-вот произойдет, мы можем применить ЯО, чтобы защититься от неё»[14]. Следовательно, ядерные доктрины США и Великобритании предают ядерной доктрине НАТО концепцию возможности превентивного использования ЯО. Франция также отказалась от ядерной доктрины использования ЯО в «крайнем случае». В начале 2006 г. ядерная доктрина Франции претерпела радикальные изменения: «Президент Франции Жак Ширак 19 января 2006 г. изложил изменения национальной стратегической политики, представив беспрецедентные условия, при которых Франция может быть готова использовать ЯО. Эта речь, в штабе ядерных стратегических воздушных и морских сил в Бретоне, представляет первую основную речь Ширака по этому предмету с 2001 г.». Ширак сделал акцент на том, что ядерный арсенал Франции продолжает защищать национальные интересы. Но он расширил эти интересы относительно традиционных, таких, как защита территории и населения, или «свободы в осуществлении суверенитета». В соответствии с заявлением Ширака, жизненные интересы Франции теперь включают «стратегическую поддержку и защиту союзных стран». Даже угрозы и шантаж могут потребовать ядерного ответа Парижа. Ширак поддержал мнение о том, что террористы сами по себе не могут быть сдержаны ЯО. Речь Ширака была обращена главным образом к новым главным региональным державам, таким, как Иран, которые владеют ОМУ или баллистическими ракетами или угрожают так действовать. Чтобы сделать угрозы против таких региональных держав более действенными, сказал Ширак, французское стратегическое ЯО должно представлять собой более гибкое и адекватное оружие, дающее Парижу возможность наносить удары непосредственно против таких государств. Министр обороны Франции Мишель Элиот‑Мария разъяснил на Мюнхенской конференции по политике безопасности 4 февраля 2006 г. что это означает: «французская ядерная стратегия теперь разрабатывается так, чтобы иметь дополнительную способность удержать от рискованных действий тех, кто непосредственно угрожает интересам Франции, также как и руководителям страны»[15]. В связи с тем, что Израиль официально не подтверждает обладание ЯО, также нет официальных заявлений относительно его ядерной доктрины. По мнению некоторых экспертов, Израиль не склонен использовать концепцию превентивных ядерных ударов против враждебных государств, тесным кольцом его окружающих. Таким образом, абстрагируясь от второстепенных нюансов, ядерные доктрины нынешних обладателей ЯО можно подразделить на три категории. К первой категории ядерных доктрин, имеющих чисто превентивный характер, относятся доктрины ядерных держав НАТО – США. Франции и Великобритании. Две последние державы с начала XXI века перешли на такие доктрины, следуя в «кильватере» ядерной доктрины США, т.е. их доктрины предполагают возможность превентивного применения ЯО против враждебных государств (прежде всего таких, как Иран и Сирия) при наличии признаков их подготовки к агрессии. Очевидно, что ядерные доктрины США, а также Франции и Великобритании, являются провокационными с точки зрении стимулирования распространения ЯО, т.е. подрывают режим договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) и международную стабильность. Соединённые Штаты, опираясь на свои самые мощные в мире обычные вооруженные силы, пользуясь поддержкой обычных вооружённых сил НАТО, способны предотвратить подготовку любой агрессии, не прибегая к угрозе использования ЯО, а тем более к его применению. Ко второй категории относятся ядерные доктрины, основанные на концепции применения ЯО первыми исключительно для отражения уже начавшейся широкомасштабной агрессии со стороны неядерного государства или государств, не обладающих ЯО или осуществляющих эту агрессию в коалиции с государством, обладающим таким оружием. Таковы, в общих чертах, ядерные доктрины России, Пакистана и, возможно, Израиля. Очевидно, что ядерные доктрины этих трёх государств соответствуют Положению Международного Суда о легитимности, в этом случае, «угроз использования ЯО и его использования». Россия, к примеру, не имеет СОН, достаточных для отражения агрессии со стороны НАТО, а в будущем, возможно, и Китая. Пакистан также не обладает необходимыми СОН в случае атаки такими силами со стороны Индии. И, наконец, третья категория ядерных доктрин, отрицающих вообще применение ЯО первыми и признающая их использование только в ответ на ядерный удар, принята Китаем и Индией. Эти две страны обладают определённым взаимным паритетом в обычных вооружённых силах, что обеспечивает стратегическую стабильность в этом регионе. Индия, для сдерживания Пакистана, прежде всего, полагается на своё превосходство в обычных вооружённых силах и поэтому предполагает использование ЯО исключительно в качестве ответной меры на пакистанский ядерный удар. Ясно, что в глазах мирового общественного мнения и по существу ядерные доктрины Китая, Индии, Пакистана и России являются легитимными с точки зрения Международного Права и наиболее адекватными поддержке режима нераспространения ЯО. Естественно, что концепция ЯС того или иного государства, обладающего ЯО, базируется на его ядерной доктрине. Обращает на себя внимание такой факт: с обретением ЯО Индией и Пакистаном военно-политическая обстановка в этом регионе существенно стабилизировалась с явной тенденцией к улучшению взаимоотношений между тремя ядерными государствами региона. Вопрос о возможности вооружённого конфликта между Индией и Пакистаном, Индией и Китаем практически исключён. Индия и Пакистан осуществляют регулярный ежегодный обмен данными по местам расположения энергетических ядерных установок. Намечается взаимодействие между Индией и Пакистаном в вопросах борьбы с терроризмом. Можно с некоторой определённостью полагать, что в значительной степени все эти позитивные тенденции обусловлены тем, что ядерные доктрины всех трёх стран исключают превентивное применение ЯО друг против друга, а только в ответ на масштабную агрессию одной из сторон. Какие бы ни были веские гуманистические аргументы в пользу скорейшего всеобщего ядерного разоружения, объективная реальность сегодняшнего состояния международных отношений такова, что о ядерном разоружении можно будет вести разговор только после всеобщего и полного разоружения. Но очевидно, что это – несбыточное событие даже в самой отдалённой перспективе. Поэтому мир должен смириться с неопределённо долгим существованием ЯО и, следовательно, ЯС. Таким образом, мировое сообщество должно начать решительные бескомпромиссные действия по приведению ЯС в соответствие с требованиями обеспечения международной безопасности в условиях многополярного мира. Ведущим мотивом этих действий должно быть устранение из ядерных доктрин США, Великобритании и Франции концепции возможности превентивного применения ЯО, как противоречащей нормам Международного Права и подрывающей международную безопасность. В противном случае, достаточно вероятна реализация апокалипсического сценария, выведенного в обстоятельном исследовании проблем ЯС и нераспространения ЯО: "»Можно с достаточным основанием утверждать, что следующий этап распространения не просто повлечёт экспоненциальный рост угрозы применения ЯО, но в силу слияния многочисленных факторов риска сделает использование ЯО в обозримой перспективе практически неизбежным»[16]. Ключевым фактором, влияющим на восприятие ЯС в аспекте нераспространения ЯО, является концепция превентивного применения ЯО по сугубо субъективному мотиву. В связи с этим следует неоднократно подчёркивать безотлагательную необходимость снятия двусмысленности в определении «применения ЯО первыми». В бытующую ныне трактовку этого положения включается как превентивное применение ЯО по субъективному мотиву (ядерные доктрины США, Великобритании и Франции), так и применение ЯО первыми в случае агрессии, катастрофически разрушительной для суверенитета обладающего ЯО государства, но неспособного своими СОН отразить такую агрессию. Однако 7 мая 2007 г. в «Википедии» приведена следующая трактовка: «Обязательство не использовать ЯО первыми действует до тех пор, пока не будет первой ядерной атаки противника»[17]. Таким образом, игнорируется право, предоставляемое Международным Судом государству, обладающему ЯО, применить ЯО в случае агрессии против него, угрожающей сохранению суверенитет этим государством, с использованием только СОН. В связи с такой энциклопедической трактовкой, Израиль и Пакистан отнесены, наряду с США, Великобританией и Францией к государствам, ЯС которых основано на доктрине превентивного применения ЯО. Однако ядерная доктрина Пакистана достаточно определённо указывает на применение им ЯО первыми только при при широкомасштабной атаке СОН со стороны Индии. «Подпольный» ядерный статус Израиля позволяет только косвенно полагать, что его ядерная доктрина аналогична пакистанской в отношении широкомасштабной агрессии протии него со стороны какой либо арабской страны или коалиции арабских стран. Ядерная доктрина России считается не предполагающей применение ЯО первыми, она гласит: «Российская Федерация оставляет за собой право на применение ядерного оружия в ответ на использование против нее и (или) ее союзников ядерного и других видов оружия массового уничтожения, а также в ответ на крупномасштабную агрессию с применением обычного оружия в критических для национальной безопасности Российской Федерации ситуациях»[18]. Ядерная доктрина Китая предусматривает применение ЯО только в ответ на ядерный удар, т.е. отрицает вообще применение ЯО первыми. Ядерная доктрина Индии также отрицает применение ЯО первыми. Какие современные подходы к трансформации ЯС в сторону снижения его наполнения ЯО могли бы быть действенными? К сожалению приходится констатировать, что последние несколько лет развития геополитической обстановки в мире позволяют вести речь лишь о гипотетической возможности такой трансформации ЯС. Нарастание напряжённости в отношениях между Россией и США, а также Россией и ЕС, наращивание военного потенциала (в том числе и ядерного) Китаем, проблемы в связи с ядерной политикой Ирана не вселяют оптимизма в решение проблем ЯС на более низком уровне. Все эти геополитические процессы происходят на фоне нарастания борьбы за обеспечение растущих потребностей в ископаемых энергоресурсах как развитыми, так и развивающимися странами. Если же обратиться к возможным подходам к трансформации ЯС в более благоприятной обстановке, то здесь вырисовываются два подхода. Так, по мнению бывшего полномочного посла России при МАГАТЭ Р.М.Тимербаева, «Следовало бы вновь рассмотреть (возможно на встрече на самом высоком уровне) целесообразность совместного или раздельного заявления США, России, Великобритании и Франции о неприменении ядерного оружия первыми и об отказе от угрозы его применения первыми (как известно, Китай ранее сделал подобное заявление)»[19]. Однако, по мнению автора настоящей статьи, это предложение следует отнести к рассмотрению и заявлению относительно превентивного применения ЯО или угрозы его применения. Право на применение ЯО первыми или угроза такого применения остаются правомерными только для отражения крупномасштабной агрессии СОН. В приведенном выше толковании применения ЯО первыми в случае крупномасштабной агрессии СОН в известной мере кроется легитимное поощрение стремления обладать ЯО для обеспечения национальной безопасности государства. Но коль скоро ООН и её институты не в состоянии предотвратить неправомерное превентивное применение военной силы, тяга к обладанию ЯО будет охватывать всё большее количество государств. Однако, положения о превентивном применении ЯО США, Великобританией и Францией в существенно большей степени подрывают возможность снижения уровней ЯС и стратегическую стабильность в мире, стимулируют наращивание ядерных вооружений Китаем, не исключено, и Россией. Диссонанс их ядерных доктрин в сравнении с ядерными доктринами России и Китая является решающим препятствием для достижения какого либо консенсуса пяти ядерных держав в укреплении режима ДНЯО, а также каких либо шагов в направлении реализации Статьи VI этого Договора. Поэтому необходимы решительные усилия мирового сообщества, России и Китая в осуществлении давления на США, Великобританию и Францию с целью устранения из их ядерных доктрин концепции превентивного применения ЯО, а также устранения из их военных доктрин положения относительно превентивного применения вооружённой силы без санкции СБ ООН. В аспекте количественного снижения ядерных потенциалов сдерживания, прежде всего между США и Россией, также ярко высвечивается гегемонистская составляющая американской ядерной политики администрации Буша. Несмотря на заключение в мае 2002 г. Московского Договора о сокращении наступательных потенциалов (СНП) США и России к 2012 г. до 1700-2200 стратегических ядерных боеголовок, США оставляет за собой право в любой момент превысить эти уровни за счёт «возвратного ядерного потенциала» ядерного стратегического оперативного резерва. Как известно, Московский Договор не предусматривает контроля над его выполнением, в том числе и уничтожение боеголовок, превышающих число, установленное этим Договором. Несмотря на то, что вопрос о разработке СНВ-3 был «кратко затронут» на встрече В.Путина и Дж.Буша во время санкт-петербургского Саммита Большой восьмёрки, нет достаточных оснований надеяться, что США пойдут на СНВ-3, предусматривающий контролируемое уничтожение ядерных боеголовок, снимаемых с оперативной службы в соответствии с Московским Договором, т.е. ликвидацию «возвратного ядерного потенциала». Пентагон уже категорировал ЯБГ, переводимые в резерв, по степени их готовности к возврату на оперативную службу. Таким образом, США в любой момент могут, за счёт «возвратного ядерного потенциала» довести свой оперативный ядерный арсенал до 6000 ЯБГ. Относительно будущего СНВ-3 можно судить по высказыванию заместителя Госсекретаря по Контролю над вооружениями и международной безопасности Роберта Джозефа от 18 мая 2006 г. в интервью АСТ: «США согласны с СНП и не имеют интереса к переговорам о дальнейших сокращениях»[20]. Реакция России им характеризуется следующим образом: «Москва определённо хотела бы склонить США к более низкому уровню стратегических сил, но Путин уже отбросил попытки противостоять США в количестве вооружений, если Вашингтон отказывается от этого. "Мы не можем бесполезно сжигать деньги", – сказал Путин российским законодателям 10 мая 2006 г. Российские ответы, заявил он, "будут ассиметричными и менее дорогостоящими, но без сомнения они сделают нашу ядерную триаду более надёжной и эффективной"»[21]. В то же время, данные табл. 1 показывают, что даже при эффективности американской НПРО в 60-70%, США, Россия и Китай могли бы установить потолок своих потенциалов ЯС в 1000 боеголовок*. Разумеется, если только это количество боеголовок будет составлять потенциал ЯС, а все остальные стратегические ядерные боеголовки будут контролируемо демонтированы. Такие уровни потенциалов ЯС могли бы позволить вовлечь в процесс минимизации ЯС две остальные официальные ядерные державы. В рамках этого процесса также могли бы быть рассмотрены проблемы сокращения арсеналов тактического ЯО. Однако последние шаги США по размещению элементов ПРО в Европе, у границ России, поддержанные заявлением генерального секретаря НАТО на его встрече с президентом Бушем 21 мая 2007 г. о решении создания современной европейской системы ПРО, сопряжённой с американской ПРО, не позволяют надеяться на трансформацию ЯС в сторону более низкого, менее провокационного уровня. Заявление, будто создание в Европе системы ПРО, теперь уже и натовской, не направлено против России, является чисто декларативным. Тем более, вероятное решение о принятии Грузии и Азербайджана в НАТО может поместить Европейскую часть России в настоящие «натовские клещи». Реальным подтверждением того, что европейская система ПРО не направлена против России, могло бы быть привлечение последней к реальному участию в этой системе. И для этого имеются основания: «Российские радары системы предупреждения о ракетном нападении на Юге позволяют получать такую оперативную информацию о пусках ракет в поясе нестабильности, какую не могут получать никакие другие системы и средства США»[22]. Следовательно, Россия могла бы быть поставщиком наиболее оперативных и точных данных СПРН из наиболее угрожаемого, по мнению военно-политического руководства НАТО, сектора ракетной ядерной атаки. Таким образом, на основе допустимой интрузивности военного персонала России и НАТО, была бы создана единая система ПРО всего Европейского континента. Перехватчиками обнаруженных российской СПРН ракет были бы американские ракеты, которые могли бы размещаться у российских границ. Пожалуй, трудно было бы предложить более значимый вариант достижения стратегической стабильности на Европейском континенте. Однако, военная политика нынешней администрации США, находящая всё большую поддержку у военно-политического руководства НАТО, видит только интересы «золотого миллиарда» человечества и отстаивает их военной силой. Как может измениться военная и в целом внешняя политика США после президентских выборов 2008 г., сейчас трудно предположить. Но уже проявляются определённые свидетельства того, что «иранская авантюра» Буша серьёзно «встряхнула» американское общество. Победа демократической партии на промежуточных выборах в Конгресс в ноябре 2006 г. и, в результате этого, переход обеих палат Конгресса под контроль демократов, незамедлительно воплотилась в противостояние Конгресса и Президента прежде всего в отношении продолжения пребывания ВС США в Ираке. Не замедлила сказаться эта победа демократов и на продолжении ядерной политики администрацией Буша. В новом Конгрессе, в ходе слушаний по запросу администрации 8,7 млн. долл. на дальнейшее финансирование программы «Замены существующих боеголовок более надёжными», развернулись дискуссии о целесообразности осуществления этой программы. Конгрессмен Питер Висклоски, демократ от шт. Пенсильвания, председатель подкомитета Палаты представителей по финансированию энергетики и водных ресурсов, который решает и вопросы финансирования деятельности ядерного оружейного комплекса, предупредил в заявлении от 2 марта о том, что финансирование RRW может быть сокращено[23]. В совместном заявлении от 2 марта конгрессменов Эллен Таушер (демократ от шт. Калифорния) и Тера Эверетта (республиканец от шт. Алабама) также отмечается, что программа RRW сталкивается с трудностями тщательного изучения: «Сегодняшние сведения являются только первоначальным шагом в направлении того, что может быть длительным эволюционным процессом», – заявили они[24]. «Таушер, председатель Подкомитета палаты представителей по Стратегическим ВС, отметила на слушаниях 8 марта, что Конгрессу ещё предстоит санкционировать инженерные разработки по проекту RRW. Она предположила далее, что это не будет осуществлено, если этот проект будет иметь возможности создания боеголовок, отличных от существующих, заявив: "это было в последний раз", когда администрация предложила новое ЯО – РНЕП. – "Я помогала его убить"»[25]. Эллен Таушер также заявила, что она «планирует оказывать поддержку ратификации ДВЗЯИ»[26]. Бывший министр энергетики в администрации Б.Клинтона, Билл Ричардсон, контролировавший многомиллиардные программы Министерства энергетики, предлагает «остановить разработки нового ЯО США, как элемент стратегии ограничить ядерные программы в странах, подобных Северной Корее и Ирану»[27]. Более радикально вопросы будущего ядерной политики США рассматривались в связи с обсуждением в Палате представителей закона о бюджетном финансировании военных программ в 2008 фин. году. «Подкомитет Палаты представителей, который контролирует финансирование ядерного оружейного комплекса, проголосовал вчера за сокращение средств, выделяемых на инженерные и исследовательские работы по ядерным боеголовкам, которые администрация Буша надеялась вложить в производство до 2012 г. В обоснование этого решения председатель подкомитета Питер Висклоски заявил о том, что финансирование программы RRW может быть "только, когда определится стратегия ядерного оружия"». Палата представителей при голосовании по закону о военных расходах на 2008 фин. год уже уменьшила финансирование всех стадий программы RRW до 20 млн. долл. Президент Буш запросил 88 млн. долл. Конгрессмен Эллен Таушер заявила на этом заседании о том, что будет «способствовать развитию дебатов относительно будущего руководства нашей ядерной оружейной программой и её места в контексте стратегического рассмотрения». Нанн и другие эксперты в области контроля над вооружениями также считают, что если США в конечном итоге продолжат программу RRW, это должно произойти только после ратификации ДВЗЯИ, что означало бы то, что эти боеголовки могли бы быть включены в ядерный арсенал США без новых подземных испытаний[28]. Таким образом, можно полагать, что в ядерной политике США в ближайшее время могут произойти изменения: • Конгресс либо полностью, либо в значительной степени сократит финансирование программы RRW; • Сенат США ратифицирует ДВЗЯИ; • пересмотр концепции нанесения превентивных ядерных ударов вероятен только при условии существенного давления на будущую администрацию США со стороны широкой американской общественности и мирового сообщества. Можно также предполагать, что независимо от того, кто станет новым Президентом США – демократ, что достаточно вероятно, или республиканец, ставка США на приоритет военной силы в американской внешней политике может быть снижена. [1] Beeston Richard. Six Arab states join rush to go nuclear – Algeria, Egypt, Morocco, Tunisia, UAE and Saudi Arabia seek atom technology. The Times, November 4, 2006. [2] Рогов С. После войны в Ираке: крах однополярного мира. Независимое военное обозрение, 45, 2006. [3] Strategic Deterrence Joint Operating Concept. Department of Defense, February, 2004. [4] Snapshots from the US Playbook for nuclear Attack. NRDC, least revised 6.18.01. [5] Михайлов В., Воронин С. Брезкун С. Страховой полис человечества (Ядерное сдерживание остаётся единственным надёжным средством обеспечения глобальной безопасности). "Независимая газета", 7.04.2000. [6] Comment to Legality of Threat Use of nuclear Weapons. Nuclear Watch New Mexico. [7] Цит. по: Kristensen Hans M. Federation of American Scientists. (http://www. nukestrat.com). [8] Wilkening Dean, Watman Kenneth. Nuclear Deterrence in a Regional Context. Published 1995 by RAND. [9] Levin C. and Reed J. Toward a More Responsible Nuclear Nonproliferation Strategy. "Arms Control Today" (ACT), Jan./Feb. 2004. [10] Strategic Deterrence Joint Operating Concept. Department of Defense, February 2004. Strategic Deterrence Joint Operating Concept. Department of Defense, February 2004. [11] Doctrine for Joint Nuclear Operations. Joint Staff. Final Coordination (2), March 15, 2005. Kristensen Hans. Pentagon Controversial Nuclear Doctrine. The Nuclear Information Project. A Project with the Federation of American Scientists. Nuclear brief, February 2, 2006. [12] Kristensen Hans M. The Role of US Nuclear Weapons: New Doctrine Falls Short of Bush Pledge. ACT, September 2005. [13] Kristensen Hans. Pentagon Controversial Nuclear Doctrine. The Nuclear Information Project. A Project with the Federation of American Scientists. Nuclear brief, February 2, 2006. [14] UK Nuclear Doctrine Update, 2002. Parliamentary Network For Nuclear Disarmament. [15] Meier Oliver. Chirac Outlines Expanded Nuclear Doctrine. ACT, March 2006. [16] Ядерное сдерживание и нераспространение. Под редакцией Алексея Арбатова и Владимира Дворкина. Московский Центр Карнеги. Москва, 2005, стр. 22. [17] No First Use. (http://en. wikipedia.org/w/index.php?title=No_first use & oldid = 113312458). [18] "Военная доктрина Российской Федерации", утверждёна Указом Президента Российской Федерации от21 апреля 2000 г 706. Документы Совета Безопасности РФ. [19] Тимербаев Р.М., Хлопков А.В. Режим ядерного нераспространения на современном этапе и его перспектива. Научные записки ПИР Центра, 1, 2004. [20] Boese Wad. Russia Seeks New Nuclear Accord. ACT, September, 2006. [21] Ibidem. * Имеется полное основание полагать, что в ближайшие годы Китай, в связи с развёртыванием НПРО США, учетверит свой потенциал ЯС до 1000 боеголовок, перейдя от моноблочных ГЧ МБР на РГЧ. [22] Op. Cit. [23] Boese Wade. New U.S. Warhead design selected. ACT, April, 2007. [24] Ibidem. [25] Ibidem. [26] Sterngold James. Bomb gurus ponder non-nuclear future – New U.S. weapons could make arsenal a relic of Cold War. San Francisco Chronicle, March 4, 2007. [27] Arnold John. In Gov.'s Vision, No New Nukes. Albuquerque Journal, February 8, 2007. [28] Pincus Walter. New Nuclear Warhead's Funding Eliminated. "The Washington Post', 24 May, 2007. Назад |
| Наш партнёр: |
Copyright © 2006-2015 интернет-издание 'Россия-Америка в XXI веке'. Все права защищены.
|