 |
 |
 |
 |
|
 |
|
 |
|
 |
|
 |
|
 |
|
№2, 2008
США В СОВРЕМЕННОЙ МИРОВОЙ СИСТЕМЕ*
В.А. Кременюк, д.и.н., профессор,
заместитель директора Института США и Канады РАН Аннотация. Вопрос о положении США в современной мировой системе обретает все большую остроту. Нет сомнений, что пик влияния США на окружающий мир уже проходит, возникают новые конфигурации и подсистемы взаимоотношений. Но означает ли это, что образуется существенный вакуум или же снижение влияния США сопровождается усилением элементов их наследия в мировой политике и экономике? Ответить на этот вопрос, следуя формальным показателям, сложно, потому что США создали в качестве центрального элемента мировой политики группу развитых демократических стран, которые по-прежнему определяют вектор движения всего мира. Война в Ираке сыграла роковую роль в современном положении США на мировой арене. Она была, по существу, проиграна Соединенными Штатами в тот момент, когда казалось, что наконец-то достигнута мечта «отцов-основателей» США стать «номером один» в иерархии государств планеты. Соединенные Штаты остались единственной сверхдержавой, после того как лавина внутреннего кризиса похоронила под собой Советский Союз и сложились реальные предпосылки завершения строительства мироустройства по американским образцам. Случившаяся именно в этот момент неудачная война в Ираке, несмотря на первоначальный успех, породила сильнейшие сомнения у самих американцев, их друзей и противников в том, что мир по-американски может состояться. Еще рано судить, так это или не так, и хоронить Соединенные Штаты, как это торопятся сделать их не в меру ретивые противники. Безусловно, война в Ираке и ее итоги положили конец какому-то периоду линейного развития США и всей мировой системы после распада биполярного мира. В рамках этого периода США продолжали играть роль творца, «демиурга» мирового развития. Но означает ли это, что мир стал однозначно «многополярным» и что теперь его развитие будет идти по иным законам? Об этом также говорить рано. При верном, по-видимому, ощущении, что США достигли потолка в своем развитии и в развитии созданной ими системы международных отношений, существует понимание того, что весь мир переходит к какой-то иной парадигме развития. Линейные процессы (развитие экономики, рост населения, ухудшение окружающей среды) переплетены в ней со скачкообразными (прорывами в технологии, научными и культурными открытиями, миграцией активной части населения, изменениями в образцах потребления). Формируются новые угрозы: стремительный рост потребления сырьевых и энергетических ресурсов, потепление климата, распространение оружия массового поражения, нестабильность финансового рынка. Если согласиться с такой оценкой, то можно говорить о формировании серьезнейших угроз для существующей мировой системы, на которые необходимо ответить. А такая ситуация не может не ставить вопроса о лидерстве. Если следующим шагом в развитии мировой системы становится «многополярность» (этот вариант исключить нельзя), то содержание внутрисистемных отношений будет сведенок соперничеству группы наиболее крупных и развитых держав из-за сфер влияния, как это было в XIX и первой половине XX в. Но существование как традиционных планетарных угроз (бедность, болезни, голод), так и не-традиционных (климат, ОМУ, столкновение цивилизаций) ставит вопрос о том, кто возьмет на себя ответственность за противостояние этим угрозам. А здесь пока что, кроме США, иных претендентов нет. Соединенные Штаты как организующее начало Претензии США на мировое лидерство имеют под собой достаточно прочное основание. Как ни относиться к США – дружелюбно, враждебно или нейтрально, нельзя не признать, что в формировании сегодняшнего мира Соединенные Штаты сыграли роль, подобную той, что играла Италия в эпоху Возрождения, Франция в эпоху Просвещения или Великобритания в эпоху индустриализации, – стали творцом современной жизни и форм ее организации. Соединенные Штаты первыми сформулировали современные общечеловеческие ценности в своем государственном устройстве, достигли невиданных успехов в развитии технологии и уровня жизни населения, разработали совместно с другими нациями принципы ООН, оказали огромную материальную помощь другим в период второй мировой войны и после нее («ленд-лиз», «план Маршалла», «помощь развитию» и др.). Трудно представить себе современный мир без провозглашенной в Декларации независимости концепции права каждого человека на свободу и поиски счастья. До сих пор в странах разных цивилизаций и уровней развития эти ценности вызывают живой отклик среди тех, кто энергичен, смел, трудолюбив, кто хочет подлинного счастья, а не подчинения монарху, вождю, партии или идеологии. Эти два простых слова – «свобода» и «счастье» – и есть заслуга Американской революции. Еще большая заслуга американцев в том, что они не оставили эти понятия лишь для себя, для внутреннего пользования, а сделали их универсальными. Не останавливаясь на провозглашении ценностей свободы и счастья, американские «отцы-основатели» разработали и соответствующее государственное устройство, позволившее максимально сочетать принципы свободы и необходимости, – либерально-демократическую модель управления обществом и государством. До сих пор американская модель является объектом критики со стороны недоброжелателей. Тем не менее, именно она, главным образом через поощрение свободного развития личности, позволила Соединенным Штатам развить мощный экономический и технический потенциал, который вывел США в лидеры мировой экономики и политики и, несмотря на периодически возникающие трудности, позволил остаться одной из основ современного мироустройства. Способность США сочетать модель свободного предпринимательства и необходимость решения общенациональных проблем не может не вызывать особого уважения. В некоторых странах и сегодня можно встретить утверждения, оправдывающие массовые репрессии необходимостью осуществить ускоренную индустриализацию. Американская модель демонстрирует нечто прямо противоположное: американцы одними из первых провели ускоренную индустриализацию и добились решения таких базовых общенациональных проблем, как продовольственная, жилищная, транспортная, коммуникационная, а также проблем здравоохранения и базового образования. Умение мобилизовать необходимые для модернизации общества и государства ресурсы обороны, науки, технологии и внешней политики без посягательства на частные интересы граждан – одно из впечатляющих достижений американского государства и общества. Одним из выдающихся итогов американского управленческого опыта стала теория и практика решения проблем, которая со временем вытеснила все другие подходы, основанные на амбициозности правителей или доктринерстве. Именно теория и практика решения проблем диктует американским законодателям и бюрократам оптимальные пути сочетания государственного планирования с участием частного предпринимательства в решении первоочередных задач общества и государства. Принцип совместного решения проблем обусловил и американский подход к мирному сосуществованию с идеологически враждебными государствами – коммунистическим Китаем или СССР (до 1991 г.), когда различия в ценностных ориентациях не помешали налаживанию плодотворного сотрудничества с Китаем в сфере экономики и c СССР в сфере обеспечения международной безопасности. Наконец, американский подход заметен и в организации системы международных отношений на принципах права и справедливости. Соединенные Штаты активно продвигали идею ООН в годы второй мировой войны, а после ее окончания защищали ООН от превращения в поле для идеологических баталий. ООН стала системообразующим органом всей глобальной системы взаимоотношений между государствами, разумно сочетающим уважение к суверенитету отдельного государства с требованием соблюдения взятых на себя обязательств при вступлении в члены ООН. Созданная ООН система отношений позволила принять в качестве принципов международного обихода и общих задач глобального развития неотъемлемые права человека, базовые человеческие нужды, предотвращение насилия, сохранение окружающей среды, развитие науки и культуры. Одним словом, Соединенные Штаты оказали огромное воздействие на формирование современного мира. Процесс этого воздействия сопровождался колебаниями и отступлениями США от ими же провозглашенных принципов в связи с усилением роли идеологии в политическом курсе, состоянием их экономики, а также уровнем понимания правящими кругами сложившейся в мире ситуации. Порой идеология антикоммунизма или неоконсерватизма, основанная на убежденности в превосходстве США, оказывала прямое воздействие на принятие внешнеполитических решений (например, о начале войны во Вьетнаме или в Ираке), и от этого страдали и сами США, и вся система международных отношений. Однако политическая система Соединенных Штатов всегда находила эффективные сдерживающие средства, которые позволяли вовремя исправить положение за счет необходимых перемен. Америка и ее мир: «однополярность» Одним из итогов активного соперничества сверхдержав в годы холодной войны стало формирование двух противостоящих миров: «мира капитала» и «мира социализма». Был еще и «третий мир», но он представлял собой либо резерв для пополнения первых двух «миров», либо поле соперничества между ними, хотя иногда и этот «мир» выдвигал идеи планетарного масштаба, например отказ от насилия или неприсоединение к военным блокам. Но все же главную роль в мировом развитии играли первые два «мира». Один из них, созданный под эгидой США и по их лекалам, объединил развитые государства Евро-Атлантического (НАТО) и Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР), а также государства Западного полушария (Организация американских государств, ОАГ). Второй «мир» – социалистические страны Центральной и Восточной Европы, а также (в разное время и в разных формах) ряд государств Восточной Азии (КНР до 1960-х гг., КНДР, Вьетнам). Структура оказалась достаточно устойчивой и способной к развитию, хотя периодически и ту и другую сторону сотрясали внутренние кризисы (антикоммунистическое восстание в Венгрии в 1956 г., выход Франции из военной организации НАТО в 1966 г., «пражская весна» 1968 г., движение «Солидарность» в 1980-е гг.). Эти события показали, что национальный фактор оставался весьма сильным даже в тот период интеграции двух противостоящих мировых подсистем. Но тогда ни одна из тенденций – ни стремление к национальному самоопределению, ни модернизация через интеграцию – не смогла стать доминирующей. Обе каким-то образом сосуществовали и уживались друг с другом. Распад Советского Союза и всей советской империи на заключительном этапе завершения холодной войны привел к весьма драматичным результатам для всей мировой системы. Во-первых, она перестала быть гетерогенной, расколотой на враждующие группировки. Сохранилось деление на богатых и бедных, на модернизирующихся и традиционных, на «север» и «юг». Но эти проявления неравномерного развития отдельных стран, традиционно порождающие конфликты между ними, в принципе, поддаются лечению с помощью удачно подобранной стратегии развития и совсем не обязательно ведут к военным столкновениям. Во-вторых, сложились новые составляющие мировой системы и их иерархия: наверху оказалась группа развитых стран во главе с США, которая решает задачи развития и интеграции; появилась группа стран переходного типа, решающих проблемы бедности и отсталости за счет интенсификации внутреннего развития, а не захватнических войн (Россия, Китай, Индия, Бразилия, Южная Африка); определилась группа стран «традиционалистского» типа, проповедующая свое видение мирового развития и его целей (страны ислама) и довольно обширная группа «несостоявшихся» стран, ставшая источником терроризма, незаконной эмиграции, производства и перевозки наркотиков, массовых эпидемий. В-третьих, новая мировая система содержит элементы стабильного баланса, который, с одной стороны, обеспечивает состояние взаимного сдерживания наиболее вооруженных государств и их группировок, а с другой – сдерживает милитаризацию тех звеньев мировой системы, где предпосылки для насилия все еще сильны, –«традиционалистских» и «несостоявшихся» государств. В-четвертых, в новой международной системе начали доминировать соображения развития и достижения благосостояния через осуществление экономических и политических реформ, подсказанные опытом развитых стран. Это расширило число сторонников западной модели до нескольких миллиардов человек (с учетом населения Китая, Индии, России и Бразилии) и в то же время положило начало международному соперничеству нетрадиционного типа за привлечение зарубежных инвестиций и проникновение в международные организации и режимы развитых стран («восьмерку», ВТО, ОЭСР, Совет Безопасности ООН). Это же явление породило и новое размежевание среди стран переходного типа на те, которые уже приняты в интеграционные механизмы (в НАТО и ЕС для стран Центральной и Восточной Европы, в АТЭС для стран Юго-Восточной Азии), и те, которые пока остались за их пределами. Одним из важнейших следствий этих процессов для положения США на мировой арене стало более четкое размежевание между странами, уже ставшими американскими союзниками и партнерами или способными в недалеком будущем ими стать, и всеми остальными – как странами переходного типа, так и «традиционалистскими» или «несостоявшимися». Сфера американского доминирования при этом несколько увеличилась за счет наиболее развитых стран бывшего социалистического содружества, а также за счет быстрой эволюции в сторону западной модели развития восточноазиатских «тигров» – Южной Кореи, Тайваня, Филиппин, Индонезии, Таиланда, Малайзии и Сингапура. Стратегические задачи США в группе стран-союзников достаточно очевидны: во-первых, сохранить эти страны в обозримом будущем в качестве «младших партнеров»; во-вторых, снизить бремя поддержки этих стран путем создания и укрепления их собственных интеграционных механизмов (ЕС и АТЭС); в-третьих, использовать потенциал стран этой группы для решения некоторых относительно частных задач в других регионах мира (например, НАТО – в Афганистане или ЕС – на Ближнем Востоке). Но, в целом, это территория американской «монополярности», где США играли и будут играть роль единственного «полюса». Когда в научных и публицистических кругах любой страны заводят речь об «однополярном» или «многополярном» мире, мало кто уточняет, о какой части мировой системы идет речь. Для более четкого понимания проблемы однополярности/многополярности необходимо помнить, что для определенной и весьма заметной части мирового сообщества (так называемого «золотого миллиарда») однополярность является безоговорочной и сохранится, скорее всего, надолго. Эта группа стран с высоким душевым доходом населения производит более половины мирового ВВП (а по некоторым подсчетам, около 60%), обладает самой передовой военной и гражданской технологией, огромной военной силой, большими производственными и финансовыми возможностями. США и «остальные»: «многополярность» Известный американский журналист индийского происхождения Фарид Закариа, обозреватель журнала «Ньюсуик», опубликовал в 2008 г. книгу под названием «Пост-американский мир: США и остальные». В ней речь идет как раз о центральном пункте внешней политики Дж. Буша-младшего, вызывающем всеобщую критику. Нужно ли было вмешиваться в ситуацию в Ираке, если Ирак и его проблемы – часть иной повестки дня, не имеющей отношения к американскому миру? Ведь суть проблемы в том, что США терпят поражение не в Европе или Азиатско-Тихоокеанском регионе, и тем более не в Западном полушарии, а в Ираке, где, во-первых, решаются судьбы противостояния целых цивилизаций, в данном случае христианской и мусульманской. Во-вторых, в Ираке действует конъюнктура мирового нефтяного рынка: если американцы сумеют добиться, чтобы иракская нефть – а это 40% мировых запасов – хлынула на мировой рынок, то закончится период благоденствия стран, живущих за счет высоких цен на энергетические ресурсы, и начнется восхождение других государств, создающих технологически передовые экономики, – Индии, Китая и Бразилии. В-третьих, Ирак стал полигоном для опробования весьма наивных представлений части американского истеблишмента о том, как должна быть организована жизнь в других странах, в том числе в странах с иной многовековой политической культурой. Фарид Закария сумел сформулировать суть важного направления внешней политики США и мировых отношений: «остальные» – это не-союзники США. Среди них совсем не обязательно только противники США, там есть и противники и не-противники. Но все они – «другие», отличные от тех, кто стал американским союзником. Эйфория победы в холодной войне на какое-то время заслонила собой серьезность вызовов в адрес США из этой сферы международных отношений, и потому реакция на них со стороны Вашингтона была неоднозначна: от попыток построить отношения «стратегического партнерства» (с Россией и Китаем) до прямых военных акций (против Сомали, Югославии, Афганистана и Ирака). Но со временем и в этой сфере наступает определенная ясность. С одной стороны, дают о себе знать проблемы в отношениях с Россией, Китаем, Индией, Бразилией и ЮАР. Эти страны, хотя и называются «переходными», на самом деле находятся на разных стадиях развития. С политической точки зрения, Индия, Бразилия, и даже ЮАР, стали (или становятся) демократиями и потенциально могут претендовать на статус будущих союзников США. Задача лишь в том, чтобы с помощью инвестиций помочь этим странам сократить разрыв в уровне развития с более богатыми государствами. В то же время Китай и Россия, в которых процессы демократизации далеки от американского идеала, вызывают все больше опасений: не исключено, что там могут возобладать тенденции, которые сделают эти страны противниками США со всеми вытекающими из этого последствиями. С экономической точки зрения, целесообразность полного допуска этих стран к механизмам и режимам развитых стран (ВТО и ОЭСР) вызывает сомнения. С другой стороны, в рамках «остальных» уже существует несколько источников возможной опасности для США. Во-первых, это страны исламской ориентации (от Саудовской Аравии до Сомали и Ирака), отвергающие американские рецепты. Здесь есть опасность формирования единого политического и экономического пространства, включающего почти полтора миллиарда человек, спаянных одной верой и идеями борьбы против неверных. Финансовые возможности этих нефтедобывающих стран, демонстрирующих стремление иметь ядерное оружие, огромны. Во-вторых, это страны «террористической» ориентации, считающие себя в состоянии войны с Соединенными Штатами (режим талибов в Афганистане, шииты в Ираке, радикалы в Пакистане, Сирии, Ливии, Судане и Сомали). Со стороны этой группы исходит угроза использования терроризма для ослабления общественной и государственной стабильности в странах Запада. Третьим источником опасности можно считать «несостоявшиеся» страны, из которых в США и страны Европы идет поток нелегальной иммиграции, наркотиков и опасных эпидемий (СПИД, лихорадка Денге, иные смертельно опасные заболевания). Если США хотят (и имеют на то основание) рассматривать страны переходного типа как свой глобальный резерв, надо переходить к разработке соответствующей политики и стратегии действий. Конечно, перспектива сделать своими союзниками страны с почти трехмиллиардным населением – в дополнение к собственному «золотому миллиарду» – захватывает дух. Тогда можно было бы создать в мировом масштабе такую концентрацию сил, которая обеспечит и США, и их нынешних союзников системой безопасности, поставками необходимых ресурсов, платежеспособным рынком, резервами дисциплинированной рабочей силы. И тогда можно будет сосредоточиться на таких острых проблемах, как Ирак, или Иран, или Ближний Восток в целом. Но для этого необходимо разработать какую-то иную, по сравнению с существующей, стратегию действий. Нынешняя стратегия заключается в попытках силового распространения норм и подходов «однополярного» мира на «остальных». В свете же иракского Ирака и более глубокого анализа происходящего в странах переходного типа необходимо ставить вопрос о разработке второй, параллельной, может быть альтернативной, стратегии, рассчитанной на «многополярность». Сохраняя за собой контроль над миром союзников, США должны разработать алгоритм взаимодействия с крупными странами переходного типа для решения наиболее сложных проблем другой сферы (предотвращения разработки ядерного оружия в КНДР с помощью механизмов, в которых заметную роль играют Китай и Россия; недопущения с помощью России создания ядерного оружия в Иране; урегулирования на Ближнем Востоке с помощью ООН, ЕС и России и т.д.). Соперничество и сотрудничество Проблемы, вокруг которых концентрируются внешнеполитические интересы США, можно условно расположить в два яруса. В первом ярусе находятся, во-первых, проблемы, связанные с поддержанием и защитой группы союзников и квази-союзников. Здесь, за редким исключением, острых проблем практически нет, хотя к числу союзников США относятся Израиль и Пакистан, которые вовлечены в критические ситуации, требующие внимания со стороны США. Во-вторых, к первому ярусу относятся проблемы стран переходного типа. Здесь ситуация сложнее, чем в первой группе. США, в принципе, заинтересованы в их эволюции по западному пути и даже готовы оказать им в этом помощь, но справедливо опасаются, что именно среди этих стран находится их будущий главный соперник, например Россия или Китай. Следовательно, надо найти средства содействовать благотворным переменам в этих странах, но так, чтобы эти перемены не вели к разрушению складывающегося американо-центристского мирового порядка. В-третьих, на первом ярусе располагаются проблемы стран «традиционалистской» ориентации, проще говоря стран исламского мира. Если развитие ситуации в этой группе стран пойдет по линии укрепления основ исламского порядка и исламской солидарности, а тем более если там возобладает фундаментализм, то весьма вероятно, что со временем Соединенным Штатам и созданному ими миропорядку будут противостоять мощные силы чуждой цивилизации. Следовательно, пока есть возможность, надо воспрепятствовать процессам укрепления исламизма. Следует добиться раскола исламского мира, как минимум, на страны «дружественные» и «недружественные», а как максимум, на страны, хотя бы частично воспринявшие западные ценности (Египет, Турция, Индонезия), на страны-союзники США (Пакистан, Саудовская Аравия, Кувейт, Иордания, Марокко, ОАЭ) и на страны, оставшиеся целиком в лоне исламской традиции. В-четвертых, к этому ярусу относятся проблемы «несостоявшихся» стран, которые надо просто брать на содержание (большая часть Африки, Шри-Ланка, Бирма, страны Центральной Америки и Карибского региона). Перечень проблем внешнеполитического курса США был бы неполон без проблем второго яруса – глобальных проблем, от решения которых будет зависеть благополучие как самих США и их союзников, так и «остальных». Острота этих проблем (потепления климата, состояния мирового океана, жизненно необходимых ресурсов, продовольственной проблемы, терроризма и актов насилия ради перераспределения ресурсов и доходов от них) ставит довольно жесткие условия для свободы внешнеполитического курса Соединенных Штатов, да и всех остальных стран мира. Именно тот, кто сможет ответить на эти вызовы, будет признан безоговорочным лидером планеты. Уклониться от поиска ответов нельзя, потому что многие из этих проблем угрожают непосредственно самим США, несмотря на размер их территории и ресурсов. На данном этапе соотношение по степени значимости проблем первого и второго ярусов во внешней политике Вашингтона склоняется в пользу первого яруса. Преобладает эгоистическое желание воспользоваться моментом для расширения сферы влияния США. Если судить по документам администрации Дж. Буша-младшего, хотя бы по ежегодным посланиям президента о состоянии страны, то в них значительно больше внимания (и, соответственно, ресурсов) уделено проблемам первого яруса. Глобальные проблемы упоминаются, но, скорее, мимоходом. Это вызывает некоторую напряженность и недоумение среди критиков администрации внутри страны и в союзных государствах. Ведь при обострении глобальных проблем, кроме США, решать их больше некому. Где же в таком случае «ответственность» за союзников, о которой говорят американские руководители? «Ответственность», если уж речь идет о защите союзников от глобальных катастроф, требует, в первую очередь, ясной стратегии действий на этом направлении и умения мобилизовать необходимые ресурсы, в том числе тех стран, которые располагают необходимой технологией и политической волей, например России. Если внимательно вчитываться в осторожные критические замечания некоторых союзников США по поводу развертывания третьего позиционного эшелона ПРО в Европе, то в них, наряду с чувством облегчения и благодарности в адрес США, звучит явная тревога по поводу того, как Вашингтон повел себя в этом вопросе с Россией. Для европейцев, как и многих авторитетных американцев, ясно, что Россия должна испытывать не меньшую, чем США и их союзники, озабоченность по поводу возможных террористических пусков ракетно-ядерных средств, если они окажутся в распоряжении террористов где-то в центре Азии. И Россия со своей ракетной технологией и своей системой слежения за ракетными пусками в этом регионе (Центральная Азия и Ближний Восток) могла бы стать ценнейшим партнером в налаживании плотной противоракетной обороны всего Северного полушария. Но политика администрации Дж. Буша привела к тому, что этот вопрос, вместо объекта сотрудничества, стал камнем преткновения в отношениях между Вашингтоном и Москвой, источником подозрений, недоверия и темой для острой полемики. Этот эпизод только что разработанной стратегии борьбы против глобальных вызовов продемонстрировал, насколько узко и односторонне понимает нынешняя администрация США проблему организации коллективного ответа всех заинтересованных сторон на глобальные вызовы. Существование второго яруса проблем требует от США радикального пересмотра принципов формирования всей американской внешнеполитической стратегии. Было бы наивно ожидать, что появление нового типа угроз заставит США отказаться от привычного подхода, основанного на принципах соперничества за достижение своих целей, однако серьезная корректировка этого подхода в сторону сотрудничества необходима. Ситуация несколько напоминает 1941 г., когда в правящих кругах США сформировались два разных подхода. Рузвельтовский подход был основан на понимании необходимости самого тесного сотрудничества с СССР ради разгрома нацизма. «Трумэновский» подход определялся узко понимаемыми, эгоистическими интересами США, во имя которых следовало дать СССР и фашистской Германии как можно дольше изматывать друг друга. Аналогичная дилемма вырисовывается перед внешней политикой США и сегодня: продолжать в духе неоконсерватизма «тянуть одеяло на себя», добиваясь реализации своих эгоистических интересов, или же подняться над ситуацией и взглянуть на нее сверху, откуда видно, что если сейчас не объединить усилий с самыми разными странами, особенно с наиболее крупными и потенциально могущественными, то рано или поздно глобальные вызовы приведут к всеобщей катастрофе. В этой связи привлекает внимание характер полемики между кандидатами на пост президента США в кампании 2008 г. В фокус предвыборных баталий внешнеполитические проблемы попали в малой степени, за исключением Ирака. По Ираку кандидат от республиканцев сенатор Дж. Маккейн, и кандидат от демократов сенатор Б. Обама выступили с диаметрально противоположными позициями. Маккейн считает, что нужна «борьба до победы», Обама – что надо уходить из Ирака. Уже в этой частной проблеме отражается глубокое расхождение не столько республиканцев и демократов (часть демократов поддерживает лозунг «война до победы», так же как и часть республиканцев считает, что из Ирака надо уйти), сколько разных поколений и разных видений характера внешнеполитических вызовов и очередности ответа на них. Ирак стал ошибкой США. Но это не просто результат ошибочного расчета или недоучет сложности проблемы. Это ошибка понимания истинной роли Соединенных Штатов в современном мире. «Демиург» не должен становиться полицейским – эти функции можно поручить и другим. Творец должен сосредоточиться на главном – выявлении и определении самых опасных тенденций в мировом развитии. Он должен знать, что надо делать с этими тенденциями и проблемами, его задача – правильно определить объем существующих и необходимых ресурсов для решения соответствующих задач. Наконец, он должен совместно с другими странами разработать стратегию действий. Все это – предельно ответственная и требующая огромных усилий задача, от решения которой будет зависеть перспектива дальнейшего развития мирового сообщества. * Работа выполнена в рамках научно-исследовательского проекта по гранту РГНФ "Российско-американские отношения в глобальном контексте" 06-03-02085а. Назад |
| Наш партнёр: |
Copyright © 2006-2015 интернет-издание 'Россия-Америка в XXI веке'. Все права защищены.
|