ВОЕННАЯ ПОЛИТИКА США В АРКТИКЕ
Д.А. Володин, кандидат исторических наук,
старший научный сотрудник Института США и
Канады РАН; e-mail:
Аннотация. В статье разбираются изменения военной политики США в Арктике за последние несколько лет, анализируются такие вопросы, как роль ледоколов и подводных лодок, новая военная командная структура и возможности для сотрудничества с другими приарктическими странами.
Ключевые слова: Арктика; военная политика США; российско-американские отношения; американо-канадские отношения.
US defense policy in the Arctic
Dmitry A. Volodin
Ph.D. (History), Senior Research Fellow,
Institute for the U.S. and Canadian Studies, Russian Academy of Sciences
Annotation. The article deals with the changes in US defense policy in the Arctic for last several years. It analyzes such issues as: the role of icebreakers and submarines, the new military command structure, opportunities for cooperation with other Arctic states.
Keywords: Arctic; US defense policy; Russian-American relations; American-Canadian relations.
Соединенные Штаты стали арктической[1] державой в 1867 г., когда приобрели у царской России Аляску за 7,2 млн. рублей золотом. С этого времени интерес США к Арктике был непостоянным: всплеск внимания во время золотой лихорадки в конце XIX в. сменился продолжительным периодом равнодушия к региону. Военная значимость Аляски проявилась во время Второй мировой войны, прежде всего в рамках противостояния США и Японии на Тихом океане. Была Аляска важна и как перевалочный пункт для военных поставок союзникам по ленд-лизу. Однако по-настоящему заметную роль в военной политике США арктический фактор начал играть уже после 1945 г. Начало холодной войны и появление у СССР и США стратегических бомбардировщиков и баллистических ракет сразу превратили этот регион в потенциальную зону боевых действий между Советским Союзом и Соединенными Штатами. Как следствие, происходит быстрая милитаризация региона. Соединенные Штаты размещают свои военные базы в Гренландии и Исландии, развертывают систему раннего воздушного обнаружения («линию Дью») на северном побережье Аляски, Канады и Гренландии, а затем подписывают в 1957 г. соглашение с Канадой о создании Командования противовоздушной (с 1981 г. аэрокосмической) обороны Северной Америки (НОРАД).
Наивысшее значение арктический фактор в военной политике США приобрел в 1980-е гг., когда США и СССР начали активно использовать подводный флот в Северном Ледовитом океане. Американцы всерьез считали, что развертывание советских подводных лодок в Баренцевом и других северных морях не только позволило Советскому Союзу получить преимущество на арктическом ТВД, но и серьезно изменить общий военный баланс между двумя странами. Как поясняли американские эксперты, «Арктическая оперативная зона дает преимущество Советскому Союзу в том, что позволяет советским подводным лодкам избежать риска обнаружения в более низких широтах»[2]. Кроме того, указывали американские эксперты, использование в Арктике подводных лодок с баллистическими ракетами (ПЛАРБ) позволяло Советскому Союзу резко уменьшить подлетное время ракет до целей на территории США. Дополнительная сложность для США заключалась и в том, что большинство американских систем слежения за ракетными пусками были направлены в сторону Атлантического и Тихого океанов. Соединенные Штаты, со своей стороны, резко увеличили количество своих противолодочных подводных лодок в регионе и усилили акцент на подготовке подводных лодок к ведению боевых действий подо льдом.
После окончания холодной войны военный интерес США к Арктике резко упал. В ноябре 1997 г. командующий подводными силами Атлантического флота США вице-адмирал Ричард Мис официально объявил о прекращении 30-летней практики слежения за советскими (российскими) подводными лодками в Арктике в связи с сокращением американских военных расходов после холодной войны[3].
В 1990-е гг. российские подводные лодки в регионе стали представлять для США не столько военную, сколько экологическую угрозу. В результате массового списания советских и российских атомных подводных лодок в 1980–1990-е гг. в регионе появились целые кладбища из списанных атомных подводных лодок, а отработанное ядерное топливо на борту этих подводных лодок стало представлять серьезную угрозу экологии региона. Именно в этом качестве российские подводные лодки и упоминаются в Стратегии национальной безопасности США 1998 г. В документе подчеркивалось, что Соединенные Штаты должны «продолжить работу со скандинавскими странами и Россией по снижению ядерного и неядерного загрязнения Арктики и оказание помощи российской стороне в разработке безопасной системы обращения с ядерными материалами и радиоактивными отходами»[4].
В первые годы XXI в. Арктика продолжала пребывать на периферии внимания военного руководства США: в «Стратегии морской безопасности США» (2005 г.) Арктика как регион не упоминается ни разу[5], а сама «Стратегия» носит ярко выраженный контртеррористический характер.
Интерес США к Арктике, в том числе и в военном плане, резко возрос в 2006–2007 гг. Совпало одновременно несколько факторов. С одной стороны, резко активизировались разговоры о влиянии климата и связанных с ним процессов на все аспекты жизни современного человечества. Считалось, что сильнее всего этот процесс должен был отразиться на Арктике. С другой стороны, неуклонный рост цен на энергоресурсы и многочисленные прогнозы о грядущих «ресурсных войнах» не могли не привлечь внимание к энергетическим богатствам Арктики. Огромную роль в усилении интереса к региону сыграла и российская экспедиция в Арктику летом 2007 г., которая должна была доказать, что подводные хребты Менделеева и Ломоносова являются продолжением Сибирской континентальной платформы. Это позволило бы России претендовать на 1,2 млн. км2 за пределами 200-мильной исключительной экономической зоны. Спуск в ходе экспедиции двух российских батискафов «Мир-1» и «Мир-2» на дно Северного полюса и установка там российского флага (2 августа 2007 г.), по сути, дали официальный старт борьбе за богатства Арктики, что потребовало от всех стран региона, включая и США, резко активизировать свою политику в регионе, в том числе и военном плане.
Уже 27 сентября 2007 г., выступая в Вашингтоне на конференции, посвященной проблемам национальной безопасности, тогдашний командующий Береговой охраной США адмирал Тед Аллен заявил, что, если Соединенные Штаты собираются участвовать в борьбе за ресурсы региона, они должны пересмотреть свою политику в отношении Арктики и ратифицировать Конвенцию ООН по морскому праву. Аллен также отметил, что США должны рассмотреть возможность создания в регионе передовых оперативных баз, которые можно было бы задействовать при возникновении здесь различных кризисных ситуаций. В частности, такие базы могли бы использоваться для проведения поисковых и спасательных работ, устранения последствий разлива нефти и военного патрулирования в регионе[6].
В октябре 2007 г. командующий 17 (Аляскинским) районом ответственности Береговой охраны США контр-адмирал Артур Брукс заявил, что уже весной 2008 г. в Барроу, самом северном населенном пункте на Аляске, может быть создана временная база Береговой охраны. Как пояснил Брукс, «это новая территория, в которой мы будем вести наблюдение. Мы главным образом будем наблюдать за тем, что происходит в этом районе, какие суда, если они есть вообще, следуют через эти воды»[7]. Первоначально функции базы и ее оснащение должны были быть довольно ограниченными: предполагалось, что база будет действовать только в летний период и состоять из вертолета, нескольких катеров и, возможно, самолета для осуществления традиционных функций Береговой охраны, включая помощь судам попавшим в беду, морскую разведку и проведение поисковых и спасательных операций.
Кроме того, 25 октября 2007 г. в рамках расширения своих операций в Арктике Береговая охрана впервые отправила авиацию на Северный полюс. Военно-транспортный самолет НС-130 «Геркулес» вылетел из г. Барроу, преодолел 2 075 километров до Северного полюса и вернулся обратно. Как пояснил контр-адмирал А. Брукс, «северные границы Арктики становятся новой зоной наблюдения для Береговой охраны. Мы расширяем зону нашего патрулирования в связи с увеличением хозяйственного освоения региона и из-за необходимости знать, что происходит в этом регионе»[8].
Однако учения, проведенные у г. Барроу в августе 2008 г. с целью изучения возможности создания там новой базы Береговой охраны, оказались крайне неудачными. Учения продемонстрировали, что большинство видов военной техники, которые Береговая охрана успешно использовала в более низких широтах, в Арктике использовать невозможно. Как отметил 21 августа 2008 г. во время телеконференции с блогерами руководитель учений контр-адмирал А. Брукс, «мы выяснили, что расстояния настолько велики, что вертолетам Н-65 «Дельфин» не хватает радиуса действия для проведения поисково-спасательных и иных миссий в Арктике»[9]. Полным провалом закончилась и попытка использовать в Арктике катера береговой охраны. Как пояснил Брукс, «почти всю неделю невозможно было спустить на воду катера из-за наличия льдов. Хотя это и был тонкий лед, но, тем не менее, это был все-таки лед, а суда Береговой охраны не предназначены для действий во льдах»[10].
Учения выявили и еще одну проблему. Оказалось, что суда с осадкой более 6,6 м не могут заходить в Ном, расположенный посередине западного побережья Аляски, вместо этого, для дозаправки топливом они вынуждены отправляться в Кадьяк, находящийся у южного побережья Аляски. В результате, по словам Аллена, «в зависимости от того, где находились суда, направлявшиеся к северному побережью Аляски, они были вынуждены возвращаться назад на 900 или 1 100 миль для дозаправки топливом»[11].
Однако главную проблему своего ведомства в Арктике Береговая охрана видела в нехватке ледоколов.
Пристальное внимание руководства Береговой охраны и многочисленных экспертов к проблеме ледоколов объясняется не только тем, что это единственные надводные суда, способные действовать в этом регионе, но и тем, что они выполняют чрезвычайно широкий круг задач. К их задачам относились:
1) проведение и поддержка научных исследований в Арктике и Антарктике;
2) защита суверенитета США в Арктике и обеспечение присутствия в американских территориальных водах в регионе;
3) защита других интересов США в Арктике и Антарктике, включая защиту экономических интересов в водах, которые входят в исключительную экономическую зону США к северу от Аляски;
4) наблюдение за морским судоходством в водах Арктики, в том числе за судами, направляющимися в США;
5) осуществление других традиционных функций Береговой охраны – поисковых и спасательных операций; поддержания правопорядка; защиты морских биоресурсов – в водах Арктики, включая американские территориальные воды к северу от Аляски[12].
К началу «арктической гонки» (2006–2007 гг.) в распоряжении Береговой охраны США находились три ледокола: два тяжелых многоцелевых ледокола («Полар Стар» и «Полар Си») и один средний ледокол «Хили», предназначенный для проведения научных исследований в регионе. Проблема заключалась в том, что ледоколы «Полар Стар» и «Полар Си», построенные в середине 1970-х гг., уже выработали свой срок службы.
Береговая охрана предложила четыре варианта решения ледокольной проблемы:
1) строительство новых ледоколов стоимостью 800–925 млн. долл. за каждое судно на интегрированной электрической тяге, с тремя гребными винтами и объединенной дизельно-газовой силовой установкой. Срок их службы рассчитан на 30 лет. По своим ледокольным качествам новые ледоколы не будут уступать ледоколам «Полар Стар» и «Полар Си» и при этом иметь все необходимое оборудование для проведения научных исследований, то есть совмещать возможности обычных и научных ледоколов. Их строительство займет от 8 до 10 лет;
2) ремонт и продление срока службы ледоколов «Полар Стар» и «Полар Си» еще на 25 лет. Стоимость этих работ оценивалась в 400 млн. долларов за каждое судно (в 2010 г. сумма была повышена до 500 млн. долл. – Прим. авт.). Согласно оценкам Береговой охраны, это позволило бы улучшить технические характеристики старых судов, но не стало бы равноценной заменой новых;
3) ремонт и продление срока службы ледокола «Полар Стар» на 7–10 лет. Стоимость таких работ составила бы 56,6 млн. долл. Кроме того, потребовались бы дополнительные расходы на набор и обучение нового экипажа судна;
4) наконец, наименее затратный вариант – подготовка ледокола «Полар Стар» для разовой операции в Антарктике. Финансовые затраты в таком случае составили бы всего 8,2 млн. долл., а подготовка судна заняла бы 12–18 месяцев[13].
При каждом удобном случае руководство Береговой охраны поднимало вопрос о необходимости строительства новых ледоколов. Например, выступая на слушаниях в Конгрессе 16 июля 2008 г. глава Береговой охраны адмирал Тед Аллен отмечал, что, «в то время, когда стратегические интересы США в Арктике расширяются, США рискуют утратить свой ледокольной флот»[14].
Первоначально казалось, что американское руководство выбрало третий вариант: в 2009–2010 фин. гг. Конгресс выделил 62 млн. долларов на ремонт и продление срока службы ледокола «Полар Стар» на 7–8 лет. Береговая охрана планирует завершить ремонт судна к 2013 г. Однако в июне 2010 г. вышел из строя двигатель на другом тяжелом ледоколе, «Полар Си» и ледокольная проблема для США еще более усугубилась. Если в 2005 г. в распоряжении Береговой охраны были три ледокола, то в 2011 г. остался лишь один, притом не самый мощный, работающий ледокол – «Хили», и такая ситуация продлится как минимум до 2013 г.
Строительство в США новых ледоколов маловероятно из-за проблем с финансированием. В настоящее время Береговая охрана осуществляет дорогостоящую программу «Дипуотер» по замене и модернизации своей устаревшей военной техники. Срок программы рассчитан на 25 лет, а ее стоимость оценивается в 24 млрд. долл.[15] Но уже сейчас руководство Береговой охраны затрачивает огромные усилия на «выбивание» денег из Конгресса на закупку новых судов и авиации (обсуждается, например, возможность урезания плана строительства восьми сторожевых кораблей нового поколения. – Прим. авт.). Так что найти деньги на строительство новых ледоколов Береговая охрана сможет только за счет кардинального урезания программы «Дипуотер», на что она вряд ли пойдет. Появились даже предположения, что финансирование строительства новых ледоколов будет осуществлено не через бюджет Береговой охраны, а через бюджет министерства обороны или бюджет Национального научного фонда (подобный прецедент уже имел место в 1990 фин. г., когда деньги на приобретение ледокола «Хили» были выделены через бюджет министерства обороны). В нынешней ситуации такой сценарий представляется маловероятным как по причине общей сложной экономической ситуации в США, так и ввиду намеченного резкого сокращения военных расходов (350 млрд. долл. в ближайшие десять лет. – Прим. авт.).
В настоящее время Береговая охрана, по сути, смирилась с сокращением своего ледокольного флота в краткосрочной и среднесрочной перспективе. Как отметил в январе 2011 г. новый командующий Береговой охраны адмирал Роберт Папп, «в бюджете Береговой охраны нет денег на строительство новых ледоколов. Кроме того, в данный момент в США нет национальной воли или единого мнения в отношении того, что страна будет делать в Арктике, кто и как будет это делать и каким образом будут финансироваться эти работы»[16]. На 2012 фин. г. в бюджете Береговой охраны выделено на содержание ледоколов 39 млн. долл. Кроме того, в 2011 фин. г. предусмотрено списание ледокола «Полар Си» и перевод его экипажа на ремонтируемый ледокол «Полар Стар». В результате, даже после возобновления эксплуатации «Полар Стар» после 2013 г. ледокольный флот США будет состоять не более чем из двух судов. К 2020 г., когда истечет продленный срок службы «Полар Стар» и подойдет к концу срок службы ледокола «Хили», проблема ледоколов еще более обострится.
На экспертном уровне, тем не менее, идет активный поиск вариантов решения ледокольной проблемы. Так, специалисты из консервативного фонда «Наследие» предлагают передать эксплуатацию ледоколов в частные руки и оказывать такие услуги на коммерческой основе. По их словам, «аренда ледоколов у частных компаний обошлась бы намного дешевле, чем эксплуатация старых и все больше устаревающих ледоколов, принадлежащих государству»[17]. Чтобы заинтересовать американские компании в таком бизнесе и максимально снизить для них затраты на строительство новых ледоколов, Конгресс должен освободить американские компании от выполнения Закона о морской торговле 1920 г. (The Merchant Marine Act of 1920), известного также как Закон Джонса, согласно которому суда, плавающие в американских водах, должны быть построены в США, а члены экипажа должны иметь американское гражданство. В свою очередь, частные компании должны позаботиться о том, чтобы ледоколы можно было использовать и в целях национальной безопасности, в частности, чтобы ледоколы были приспособлены для размещения на борту силовых подразделений Береговой охраны (групп захвата, которые высаживаются на суда-нарушители).
Большое внимание Арктики уделили и военно-морские силы (Береговая охрана подчинена Министерству внутренней безопасности, а не Министерству обороны, и входит в состав ВМС только в военное время. – Прим. авт.).
Работа руководства ВМС по Арктике шла в двух направлениях: во-первых, изучалось влияние изменения климата на операции ВМС, во-вторых, повысилось внимание к возможности использования в Арктике подводных лодок.
На заседании руководства ВМС США 15 мая 2009 г. было принято решение организовать специальную Рабочую группу по вопросам изменения климата (Task Force Climate Change) и поручить ей подготовить два документа: Влияние изменения климата на деятельность военно-морских сил вообще и на Арктический ТВД в частности.
Уже в ноябре 2009 г. Рабочая группа обнародовала «Арктическую дорожную карту» – стратегическое руководство для деятельности ВМС в Арктике на ближайшие пять лет до 2014 г., когда документ должен быть пересмотрен с учетом публикации нового «Четырехлетнего обзора военной политики США».
Несмотря на то, что «Дорожная карта» состоит из трех этапов, смысл документа фактически сводится к двум вещам: определению наиболее эффективных видов вооружений ВМС для действий в Арктике и учету этих требований при подготовке бюджета ВМС на 2014 фин. г. Авторы документа откровенно разъяснили, что их работа будет заключаться в «оценке нынешних и необходимых в будущем возможностей по ведению боевых действий под водой, ведению боевых действий на удаленных ТВД, нанесению ракетно-бомбовых ударов, проведению стратегических перебросок людей и военной техники морским путем, сотрудничеству в сфере безопасности в регионе»[18]. Определяя оптимальную структуру сил в Арктике, ВМС также рассмотрят вопросы управления, связи, разведки и общее состояние инфраструктуры в регионе.
В марте 2011 г. по заказу ВМС Академия наук США подготовила специальный доклад о влиянии изменения климата на операции военно-морских сил США. Большая часть доклада была посвящена Крайнему Северу, наиболее сильно затронутому этими изменениями. В докладе подчеркивалось, что предстоящий рост морских грузоперевозок в регионе, увеличение притока туристов, увеличение масштабов разведки энергоресурсов и возрастание военной активности других стран региона потребует от ВМС США общей перестройки военно-морских сил, начиная с изменения системы подготовки кадров и заканчивая изменением структуры флота[19].
Основное внимание, как и в начале 1980-х гг., руководство ВМС уделило использованию в Арктике подводных лодок. С 2007 г. в водах Арктики возобновились испытания атомных подводных лодок (АПЛ) на регулярной основе (раз в два года).
По словам представителей Арктической лаборатории ВМС, занимающихся подготовкой и проведением учений подводных лодок в Арктике, важность использования подводных лодок на Арктическом ТВД определяется двумя обстоятельствами.
Во-первых, подводные лодки – это единственный тип военных судов, которые могут самостоятельно действовать в Северном Ледовитом океане на круглогодичной основе.
Во-вторых, воды Северного Ледовитого океана – это кратчайший и наиболее безопасный путь между Атлантическим и Тихим океанами. По словам Барри Кэмпбелла из Арктической лаборатории, «когда вы следуете через Панамский канал, каждый террорист знает о вашем местонахождении, когда вы плывете через Арктику, о вашем местонахождении не знает никто»[20].
Важно отметить, что атомные подводные лодки США могут действовать подо льдом только после определенной модернизации и установки на них специальной аппаратуры. Например, для подводных лодок класса «Лос-Анджелес» такой «арктический набор» включал установку выдвижных горизонтальных рулей на носу судна; усиленную защиту боевой рубки (именно рубка принимает на себя основной удар при подледном всплытии); специальную подводную камеру видеонаблюдения, гидролокатор и сверхчувствительную звукоулавливающую аппаратуру для наблюдения за толщиной и движением льдов. Аналогичная аппаратура устанавливается и на подводные лодки класса «Вирджиния»[21]. Как поясняет Эд Хейзелл из Арктической лаборатории, смысл таких учений «заключается в том, чтобы все подводные лодки США могли действовать в условиях Арктики»[22].
В январе 2011 г. Управление военно-морских исследований ВМС США официально объявило о возобновлении программы по использованию подводных лодок для проведения научно-исследовательских работ в водах Арктики. В годы холодной войны «Программа исследований в высоких широтах» (High Latitude Program) предусматривала сбор научных данных в Арктике для обеспечения национальной безопасности. Важность данной программы в новых условиях особо подчеркивалась в «Дорожной карте» ВМС. Как отмечалось в этом документе, «возобновление данной программы, уделяющей особое внимание изучению толщины льдов с помощью подводных лодок, позволит лучше спрогнозировать изменение количества льда в Арктике в будущем и более точно определить временные сроки расширения доступа к региону»[23].
Как отмечает Чарльз Винсент из Управления военно-морских исследований, решение о выделении средств на использование подводных лодок для сбора научных данных в Арктике было принято еще в апреле 2010 г. По словам представителей ВМС США, ежегодные расходы на эту программу с 2012 по 2016 фин. гг. составят 4–5 млн. долл., а общая стоимость достигнет 20 млн. долл. По словам Ч. Винсента, реальный объем средств будет в два раза выше, поскольку в Арктику будет перенесена часть общих научно-исследовательских работ Управления военно-морских исследований ВМС США. Как он поясняет, «у нас есть выбор: либо проводить исследования в тропиках, либо проводить исследования в средних широтах, либо проводить их в Арктике. Соответственно, есть возможность перенести в этот регион часть нашей научной работы, которая больше связана с Арктикой, чем тропики»[24].
Таблица
Учения американских подводных лодок в Арктике
|
Дата |
Место учений |
Название подводных лодок |
Класс подводных лодок |
Характеристика учений |
|
март 2007 |
Море Бофорта, 333 км от северного побережья Аляски |
АПЛ «Александрия» (SSN-757); британская АПЛ «Тайрлесс» (S-88) |
«Лос-Анджелес»; «Трафальгар» |
Совместные американо-британские учения. Цель учений – улучшение тактического взаимодействия американской и британской подводных лодок, работы средств связи и ходовых качеств. В ходе учений АПЛ «Александрия» совершила всплытие через лед толщиной 60 сантиметров (см. фото 1). |
|
июль 2008 |
Северный полюс |
АПЛ «Провиденс» (SSN-719) |
«Лос-Анджелес» |
В ходе перехода из порта приписки Гротон (шт. Коннектикут) в Северо-Восточную Азию совершила всплытие 1 июля 2008 г. на Северном полюсе. |
|
март 2009 |
Море Бофорта |
АПЛ «Елена» (SSN-725); АПЛ «Аннаполис» (SSN-760) |
«Лос-Анджелес» |
Отработка боевого применения подводных лодок в условиях Арктики. Подводные лодки произвели пробные торпедные пуски и испытали работу гидролокаторов. Во время учений АПЛ «Аннаполис» совершила всплытие на поверхность через лед толщиной 90 сантиметров (см. фото 2). |
|
октябрь 2009 |
Северный полюс |
АПЛ «Техас» (SSN-775) |
«Вирджиния» |
В ходе перехода к месту постоянного базирования в Перл-Харбор (шт. Гавайи) 13 октября 2009 г. совершила подледное всплытие около Северного полюса. |
|
март 2011 |
257 километров (160 миль) к северу от Прудхо-Бей |
АПЛ «Нью-Гемпшир» (SSN-778); АПЛ «Коннектикут» (SSN-22) |
«Вирджиния» «Си Вульф» |
Проверка работоспособности и боевых возможностей подводных лодок в условиях Арктики. В ходе учений была испытана новейшая система связи для подводных лодок производства компании «Рейтон». Кроме того, АПЛ «Коннектикут» совершила всплытие через лед толщиной 65 сантиметров (см. фото 3). |
Источники: Barber B. U.S., Royal Navy Subs Test Tactics Under Polar Ice Pack. (http://www.globalsecurity.org/military/library/news/2007/03/mil-070329-nns03.htm); USS Providence (SSN 719) history. (http://www.uscarriers.net/ssn719history.htm); Gilmore G. Navy Submariners Participate in Arctic Ocean Exercise. 25.03.2009. (http://www.defense.gov/news/newsarticle.aspx?id=53647); Американская подлодка всплыла близ Северного полюса, пробив толщу льда (http://www.newsru.com/world/17nov2009/subm_texas.html). Subs Surface Off Alaska in Exercises // The Associated Press, 18.03.2011; U.S. Submarines Show Force Amid Race for Arctic Riches // Reuters, 24.03.2011
Фото 1
Всплытие 18 марта 2007 г. АПЛ «Александрия» через лед толщиной 60 сантиметров. Источник: U.S. Navy photo by Chief Mass Communication Specialist Shawn P. Eklund.
Фото 2
.jpg)
Всплытие 21 марта 2009 г. АПЛ «Аннаполис» через лед толщиной 90 сантиметров.Источник: U.S. Navy photo by Mass Communication Specialist 1st Class Tiffini M. Jones.
Фото 3
.jpg)
Всплытие 19 марта 2011 г. АПЛ «Коннектикут» через лед толщиной 65 сантиметров.Источник: U.S. Navy photo by Mass Communication Specialist 2nd Class Kevin S. O'Brien.
Руководство ВМС уже обозначило приоритетные направления этой программы. В частности, помощник начальника штаба ВМС контр-адмирал Д. Титли отметил, что он заинтересован в дополнительных исследованиях того, как «действуют беспилотные летательные аппараты (БПЛА) в условиях разреженного льда», и в создании более экономной и более эффективной системы наблюдения в Арктике»[25].
Военные командования США в Арктике
Для военной политики США в регионе важно решить, какое из военных командований США должно нести ответственность за безопасность Арктики, поскольку вся территория земного шара поделена на зоны ответственности между различными американскими военными командованиями (см. карту 1)[26].
Согласно «Плану объединенных военных командований 2008 г.», Арктика была поделена между тремя американскими военными командованиями: Северным, Европейским и Тихоокеанским (см. карту 2). В зону ответственности Европейского командования входила территория трех приарктических государств (России, Норвегии и Дании, включая Гренландию) и прилегающее морское пространство до Северного полюса (за исключением российского дальневосточного морского участка Арктики). В зону ответственности Северного командования – Аляска, Канада и прилегающее морское пространство до Северного полюса. В зону ответственности Тихоокеанского командования – российский дальневосточный морской участок Арктики (между 100° в.д. и 169° з.д.). При таком разделе на Северном полюсе соприкасались зоны ответственности всех трех командований. Кроме того, зоны ответственности Северного и Тихоокеанского командований соприкасались еще и в Беринговом проливе (см. карту 2).
Карта 1
План объединенных военных командований США (редакция 2011 г.)
.jpg)
Источник: http://www.defense.gov.
Карта 2
Зоны ответственности военных командований США в Арктике в 2008 г.
.gif)
Источник: http://www.defense.gov.
Важность на первый взгляд чисто технического вопроса, какое из командований будет контролировать наибольшую зону в Арктике, связана со специализацией американских военных командований. Исторически сложилось так, что главной задачей Европейского командования было сдерживание СССР (России); Тихоокеанское командование обеспечивало доминирование США в Азиатско-Тихоокеанском регионе и после распада СССР все больше внимания уделяет сдерживанию Китая; Северное командование, созданное вскоре после терактов 11 сентября 2001 г., обеспечивает безопасность территории самих Соединенных Штатов в первую очередь от террористов. В зависимости от того, как будут разграничены зоны ответственности между командованиями в Арктике и какое из командований будет нести главную ответственность за регион, определится общая направленность военной политики США в Арктике, иными словами, определится главный противник США в регионе. Это обусловило чрезвычайную остроту дискуссий как в руководстве Пентагона, так и среди экспертного сообщества при подготовке нового Плана объединенных военных командований США.
Эксперты Центра новой американской безопасности считали, что главную ответственность за Арктику должно нести Северное командование, поскольку, во-первых, в зону ответственности Северного командования входит не только Аляска, но и прилегающие к ней территориальные воды и исключительная экономическая зона США в Арктике; во-вторых, Северное командование уже координирует работу с Министерством внутренней безопасности и другими американскими ведомствами, которые действуют в регионе, и в-третьих, Северное командование тесно сотрудничает с канадскими вооруженными силами в регионе (по направлениям обеспечения безопасности; перехвата наркотиков и ОМП; контроля за воздушно-космическим пространством и предупреждения об угрозах с моря). Как подчеркивали авторы доклада, «уникальные рабочие связи Северного командования с Канадой позволили бы разрешить вопросы, касающиеся сотрудничества в Арктике, и в тоже время не допустить втягивания США в политические конфликты с другими странами региона, например Россией, которые не входят в зону ответственности Северного командования»[27].
Эксперты из фонда «Наследие» предлагали сделать выбор в пользу Европейского командования. По их мнению, Северное командование неспособно взять на себя эту функцию, так как «большинство сил, имеющихся в распоряжении Северного командования и Береговой охраны, расположено южнее 48-й параллели и мало пригодно для проведения операций в Арктике»[28]. Более логичным претендентом на эту роль являлось Европейское командование, которое не только отвечает за крупнейшую часть Арктики, но и имеет тесные военные и политические связи с претендующими на Арктику европейскими странами. Как отмечали в этой связи эксперты, «тесное сотрудничество между Европейским командованием и НАТО будет иметь решающее значение для обеспечения национальной безопасности США в процессе выдвижения странами региона своих территориальных и экономических претензий в отношении Арктики. Кроме того, Европейское командование имеет многолетний опыт взаимодействия со своими российскими коллегами»[29].
Барри Зеллен из Высшей школы ВМС США считал, что Россия, благодаря огромным запасам углеводородов на континентальном шельфе в Северном Ледовитом океане, больше всех выигрывала от потепления и таяния льдов в регионе и поэтому могла пойти в Артике дальше остальных государств, в том числе и военном плане. По мнению Барри Зеллена, именно с Россией у США была наиболее высока вероятность конфликта, так что за безопасность Арктики должно отвечать Европейское командование, в сферу ответственности которого Россия входит.
Зеллен специально подчеркивал, что страны Тихоокеанского региона (и в первую очередь Китай), чьи интересы в Арктике принципиально отличаются от интересов России, столь же серьезной угрозы интересам США здесь не представляют. Как пояснял Зелен, «когда многонаселенные, промышленно развитые страны Северо-Восточной Азии наблюдают за таянием льдов в Арктике, они рассматривают этот регион, главным образом, как путь на европейские рынки и новый источник энергоресурсов для своих растущих экономик и, в меньшей степени, как цель для военной экспансии. Поскольку эти страны рассматривают регион с точки зрения торговли, они вряд ли будут представлять стратегическую угрозу региону или его безопасности и Россия остается единственной ведущей арктической державой, намерения и возможности которой могут вступить в конфликт с намерениями и возможностями Запада»[30].
Формально спор разрешился в пользу Северного командования. Президент Барак Обама 6 апреля 2011 г. подписал новый План объединенных военных командований США, согласно которому два спорных участка в Арктике (Северный полюс и Берингов пролив) вошли в зону ответственности Северного командования. Кроме того, Северное командование стало единолично отвечать за всю морскую акваторию вокруг Аляски, в том числе и за тихоокеанский участок, ранее входивший в зону ответственности Тихоокеанского командования (см. карту 3). Однако правильнее говорить о том, что за счет Тихоокеанского командования, вообще лишившегося арктической составляющей, свою роль в Арктике увеличило как Северное, так и Европейское командование. Северное командование получило Северный полюс, Берингов пролив и всю морскую акваторию вокруг Аляски, а Европейское командование расширило свою зону ответственности в Арктике за счет российского дальневосточного морского участка Арктики (моря Лаптевых и Восточно-Сибирского моря), ранее контролировавшегося Тихоокеанским командованием.
Карта 3
Зоны ответственности военных командований США в Арктике в 2011 г.
.gif)
Источник: http://www.defense.gov.
Перспективы сотрудничества с Канадой и Россией в Арктике
Важной частью военной политики США в регионе стало расширение связей с остальными арктическими державами. В первую очередь это касалось ближайшего американского военного союзника Канады. На встрече в Сиэтле 30–31 марта 2008 г. Т. Аллен и Дж. Дюпон, руководители Береговой охраны США и Канады, обсудили возможности сотрудничества в Арктике и, в частности, договорились обмениваться информацией о состоянии своих ледоколов и планами по строительству новых судов.
В таком сотрудничестве в первую очередь были заинтересованы США, поскольку по количеству ледоколов Канада превосходит США в три раза (шесть[31] против двух, с учетом списания американского ледокола «Полар Си». – Прим. авт.) и разрыв между американским и канадским ледокольными флотами будет только увеличиваться. В федеральном бюджете на 2008–2009 фин. г., опубликованном в феврале 2008 г., канадское правительство выделило 720 млн. канадских долларов на строительство нового тяжелого ледокола. По расчетам правительства, данное судно должно в 2017 г. заменить ледокол «Сен-Лоран». Руководство канадской Береговой охраны надеется, что в ближайшие годы будут выделены средства и на строительство еще одного ледокола подобного типа. Кроме того, Береговая охрана Канады планирует получить средства на модернизацию четырех средних ледоколов (в отличие от тяжелых ледоколов, средние ледоколы не могут действовать в условиях многолетнего льда. – Прим. авт.). Возможности канадского ледокольного флота еще более возрастут, если все-таки будет реализован проект по строительству 6–8 патрульных кораблей ледового класса (проект объявлен в июле 2007 г., но несколько раз переносился. – Прим. авт.)[32].
Сотрудничество двух стран в Арктике развивается и по линии министерств обороны. На встрече министров обороны США и Канады Роберта Гейтса и Питера Маккея в Галифаксе (Канада, 20 ноября 2009 г.) обсуждалась возможность усиления двусторонних военных органов – НОРАД (Североамериканского командования воздушно-космической обороны) и ПОСО (Постоянного объединенного совета обороны)[33].
Применительно к НОРАД американцев больше всего интересует усиление возможностей Командования по предупреждению об угрозах с моря. Работу в этом направлении США начали сразу после терактов 11 сентября 2001 г. В результате в 2006 г. при очередном продлении Соглашения о НОРАД в сферу ответственности Командования вошло и предупреждение об угрозах с моря. Однако теперь повышенное внимание США к морскому компоненту НОРАД было обусловлено не только террористическим фактором, но и перспективой увеличения морского судоходства в Арктике в связи с таянием льдов и, как следствие, необходимостью подготовки к возможным поисковым и спасательным операциям в регионе.
Еще более радикальные изменения касались ПОСО, влияние которого на военную политику двух стран резко сократилось по сравнению с 1940-ми гг. Достаточно сказать, что США даже не пользовались своим правом назначать одного из двух сопредседателей этой организации и у ПОСО был только один канадский председатель. Однако именно ПОСО Гейтс и Маккей поручили разработать предложения по усилению сотрудничества военных ведомств двух стран в Арктике. Как пояснил помощник министра обороны США Пол Стоктон, «они (Гейтс и Маккей. – Прим. авт.) поручили этот важнейший вопрос этой второстепенной организации, с одной стороны, чтобы обеспечить лидирующую роль ПОСО в выработке политических инициатив, а с другой – чтобы вопрос об Арктике можно было решать на более сильной институциональной основе»[34].
Представители американского и канадского военных ведомств договорились также подготовить совместный доклад об общих для двух стран угрозах в регионе в связи с изменениями климата. По словам Стоктона, специальный раздел этого доклада будет посвящен России. В частности, военное руководство США, «рассматривая Россию как партнера в рамках объявленной президентом Обамой более широкой перезагрузки двусторонних отношений и учитывая важный вклад, который она может внести в решение этих проблем», ставит вопрос, «существуют ли возможности для сотрудничества с Россией в понимании происходящих в Арктике процессов, объединении усилий при проведении поисковых и спасательных работ, регулировании возросшего морского судоходства в регионе»[35].
Уже к следующей встрече министров обороны двух стран (22 марта 2010 г.) был подготовлен совместный американо-канадский документ об угрозах в Арктике до 2020 г. Правда, в окончательном варианте термин «угроза» («threat») был заменен на выражение «использование Арктики» («utilization»), поскольку «основные вызовы безопасности Арктики носят невоенный характер»[36].
В подготовленном к встрече министров новом пятилетнем Плане стратегического сотрудничества военных ведомств двух стран сотрудничеству в Арктике был посвящен специальный раздел. Министерство обороны США резко увеличило масштабы своего участия в ежегодных канадских военных учениях «Нанук» на Крайнем Севере: в 2010 г. с американской стороны в них были задействованы эсминец «Портер» (DDG-78), самолет морского патрулирования P-3, катер Береговой охраны «Алдер» (WLB-216) и два отряда водолазов и спасателей (от ВМС и от Береговой охраны. – Прим. авт.). Американское военное руководство специально подчеркнуло, что это был «большой шаг вперед» по сравнению с прошлыми учениями «Нанук», в которых американские военные участвовали только в качестве наблюдателей.
Фактически, речь идет не просто о сотрудничестве в Арктике военных ведомств двух стран, а о формировании единой американо-канадской военной политики в отношении этого региона. Пентагон и Министерство обороны Канады уже разрабатывают сценарии совместных военных учений в Арктике, призванных выявить слабые места военных ведомств двух стран в Арктике, определить потенциальные участки для объедения усилий, подчеркнуть важность соглашений по совместному управлению войсками и добиться устранения всех выявленных недостатков.
Представители военных ведомств двух стран планируют также обмениваться информацией о характере расходования средств на Арктику. В частности, Пентагон получит от Канады информацию о ее долгосрочной программе по строительству ледоколов, закупки средств наблюдения за регионом, радиолокационных станций, поисковой и спасательной авиации. В свою очередь, Пентагон передаст Канаде аналогичную информацию. По мнению Стоктона, это позволит двум странам производить закупки военной техники и оборудования для использования в Арктике более эффективно и экономно[37].
Сложнее складывается ситуация с Россией. С одной стороны, почти во всех американских стратегических документах, затрагивающих проблемы Арктики, подчеркивается необходимость сотрудничества с Россией для обеспечения национальных интересов США в регионе (см., например, Директиву президента Буша по вопросам национальной безопасности 66 от 9 января 2009 г.[38], больше известную как «арктическая директива», и Четырехлетний обзор военной политики США 2010 г.). С другой стороны, часть американских политиков и экспертов считает Россию главным соперником США в Арктике. Эти опасения в некоторой степени разделяет и Министерство обороны США. В частности, 20 ноября 2009 г., на встрече со своим канадским коллегой, министр обороны США Р. Гейтс отметил, что, «несмотря на перезагрузку отношений с Россией, Соединенные Штаты продолжат работать с Канадой, чтобы гарантировать, что возросшая активность России в Арктике не приведет к неверной оценке ситуации или ненужной напряженности в отношениях»[39].
США стремятся не допустить чрезмерного усиления России в регионе и в тоже время наладить сотрудничество с Россией в решении практических вопросов применительно к Арктике. Статус России, как крупнейшей арктической державы, без помощи которой в регионе невозможно проведение поисковых и спасательных работ; контроль за морским судоходством (особенно в чрезвычайно важном для США Беринговом проливе); проведение научных исследований; охрана морских биоресурсов (в первую очередь, минтая в Беринговом море) и, наконец, собственно раздел энергетических богатств – все это не позволяет игнорировать Россию и предопределяет стремление США к сотрудничеству с ней в Арктике. Руководство США четко отделяет личные отношения от деловых: Россия может не нравится некоторым американским экспертам и политикам, но без помощи России решение многих крайне важных для США вопросов в регионе невозможно.
Появились уже и первые результаты. На заседании Арктического совета 12 мая 2011 г. в Нууке (Гренландия) был подписан первый юридически обязывающий документ – «Соглашение о сотрудничестве в авиационном и морском поиске и спасании в Арктике»[40], – который закрепляет за каждой стороной определенную зону ответственности при проведении поисковых и спасательных работ в регионе. Хотя участниками Соглашения стали все восемь членов Арктического совета, решающую роль в подготовке данного документа сыграли именно Россия и США.
Сотрудничество в Арктике развивается и по линии военных ведомств США и России. Особую роль начинает играть советско-американское «Соглашение о предотвращении инцидентов в открытом море и воздушном пространстве над ним»[41], подписанное в 1972 г. и автоматически продлеваемое каждые три года. Соглашение предписывает военным кораблям и самолетам двух стран соблюдать крайнюю осторожность в отношении друг друга и, что особенно существенно, определяет механизм ежегодных консультаций по всем инцидентам на море между боевыми кораблями и самолетами двух стран (см. ст. IX).
Механизм консультаций позволяет руководству ВМС США и России обсуждать любые интересующие их вопросы. Так, в 2011 г., помимо обычной повестки, стороны планируют обсудить программу сотрудничества между флотами двух стран на 2010–2012 гг. и «возможности для сотрудничества военно-морских сил двух стран в Балтийском и Черном морях, Тихом и Северном Ледовитом океанах, а также сотрудничество в борьбе с пиратами»[42].
Однако соглашение 1972 г. касается только надводных военных судов, между тем исторически основную военно-морскую активность России (СССР) и США в Арктике осуществляли подводные лодки. С начала 2000-х гг. российская сторона неоднократно предлагала США заключить отдельное соглашение о предупреждении инцидентов в подводной среде. В 2005 г. этот вопрос даже вошел в официальную повестку ежегодных консультаций руководства ВМС двух стран. Однако шансов на то, что США пойдут на заключение такого соглашения крайне мало, так как заблаговременное предупреждение о районах базирования подводных лодок для предупреждения столкновений с подводными лодками и кораблями других стран, по сути, лишает подводный флот его главного преимущества – скрытности передвижения.
Соединенные Штаты до сих пор не ратифицировали Конвенцию ООН по морскому праву, а потому не могут участвовать в работе двух ключевых органов, регулирующих расширение континентального шельфа и добычу полезных ископаемых из недр мирового океана (Комиссии ООН по границам континентального шельфа и Международного органа по морскому дну). В подвешенном состоянии оказываются и многие аспекты деятельности военно-морских сил США (порядок прохода судов через международные проливы и территориальные воды других государств; право осмотра подозрительных судов в открытом море; право на преследование по горячим следам). Несмотря на поддержку со стороны нескольких американских администраций, военного руководства и деловых кругов, Конвенция не может пока набрать необходимые две трети голосов в верхней палате Конгресса. В Сенате сформировалась довольная сильная оппозиция Конвенции со стороны консервативного крыла республиканцев, считающих, что ратификация Конвенции ограничит свободу военно-морских сил США в мировом океане. Перспективы скорой ратификации еще более уменьшились после выборов в Конгресс 2010 г., поскольку «в результате сокращения количества демократов в новом Сенате Обаме будет еще труднее заручиться необходимым количеством голосов сенаторов-республиканцев для ратификации Конвенции и, возможно, у него даже возникнут трудности с получением голосов всех сенаторов-демократов»[43].
В последние несколько лет Соединенные Штаты стремятся проводить в отношении Арктики комплексный подход[44], частью которого является усиление военной составляющей. Но попытка увеличить военное присутствие и усилить свои позиции в регионе натолкнулась на ряд труднорешаемых проблем – технических (недостаток ледоколов), инфраструктурных (сложность использования в регионе обычных вооружений и аппаратуры), юридических (США не ратифицировали Конвенцию ООН по морскому праву), финансовых (сокращение военного бюджета и общая сложная экономическая ситуация в стране). Большинство этих проблем невозможно решить военным путем, поэтому военная активность США в регионе оказалась меньше, чем можно было ожидать, и руководство США на данном этапе считает более оправданным сотрудничество со странами региона на многостороннем (Арктический совет) и двустороннем уровнях (особенно большое значение уделяется Канаде), а не военную конфронтацию.
[1] В данной статье термины «арктические» и «приарктические» державы используются как синонимы в отношении пяти стран региона: России, США (Аляска), Норвегии, Дании (Гренландия) и Канады.
[2] Bradley D., Johnson L., Winokur R. United States Security Interests in the Arctic. In: United States Arctic Interests: The 1980s and 1990s. N.Y.: Springer-Verlag, 1984, p. 271.
[3] The Christian Science Monitor, 18.11.1997.
[4] National Security Strategy for a New Century. The White House. October 1998, p. 14.
[5] См.: National Strategy for Maritime Security. September 2005.
[6] Kime P. CG Boss Calls for Forward Bases in the Arctic // The Navy Times, 01.10.2007.
[7] D’Oro R. CG May Set Up Arcticf Ops Base Next Spring // The Associated Press, 25.10.2007.
[8] Kime P. North Pole Flyover a First for Coast Guard // The Navy Times, 26.10.2007.
[9] DOD’ Bloggers Roundtable’ on Coast Guard Arctic Operations // Inside Defense.com, 22.08.2008.
[10] Gordon R. Arctic Conditions Challenge Coast Guard Copter, Small Boat Fleet // Inside the Navy, 25.08.2008.
[11] Gordon R. Allen: Six Polar Icebreakers Ideal for Maximum Arctic Presence // Inside the Navy, 20.07.2009.
[12] O’Rourke R. Coast Guard Polar Icebreaker Modernization: Background, Issues, and Options for Congress. Congressional Research Service. 21.04.2011, p. 3.
[13] Castelli Ch. Coast Guard Releases Cost Estimates for Buying New Icebreakers // Inside the Navy, 03.03.2008.
[14] Gordon R. Coast Guard Polar Icebreaking Capability at Risk, Allen Testifies // Inside the Navy, 21.07.2008.
[15] Программа предусматривает закупку 91 катера, 124 малых судов и 247 единиц авиатехники (самолетов, вертолетов и БПЛА). Подробнее о программе «Дипуотер» см.: Миронов И. Программа «Дипоутер» Береговой охраны США // Зарубежное военное обозрение, 2008, 8, с. 59–61; O’Rourke R. Coast Guard Deepwater Acquisition Programs: Background, Oversight Issues, and Options for Congress. Congressional Research Service, 07.06.2011.
[16] Standifier C. Coast Guard Commandant: Service Still Committed to Eight NSCs // Inside the Navy, 17.01.2011.
[17] Carafano J., Dean J. Breaking an Ice-Bound U.S. Policy: A Proposal for Operating in the Arctic. The Heritage Foundation. Webmemo 3168. 24.02.2011.
[18] U.S. Navy Arctic Roadmap. October 2009, p. 14.
[19] Morello L., Maron D. Climate Change Poses a Major Challenge for the U.S. Navy in the Arctic. 11.03.2011. (http://www.nytimes.com/cwire/2011/03/11/11climatewire-climate-change-poses-a-major-challenge-for-t-13451.html?pagewanted=all).
[20] Barber B. U.S., Royal Navy Subs Test Tactics Under Polar Ice Pack. (http://www.globalsecurity.org/military/library/news/2007/03/mil-070329-nns03.htm).
[21] См.: Peterson Z. VA-Class Submarines Carry Arctic Sensor Suite in Northern Waters // Inside the Navy, 30.11.2009.
[22] Barber B. U.S., Royal Navy Subs Test Tactics Under Polar Ice Pack. (http://www.globalsecurity.org/military/library/news/2007/03/mil-070329-nns03.htm).
[23] U.S. Navy Arctic Roadmap. October 2009, p. 25.
[24] Burt A. Navy to Reestablish ONR’s Arctic Research Program in Fiscal Year 2012 // Inside the Navy, 24.01.2011.
[25] Burt A. Navy To Reestablish ONR's Arctic Research Program In Fiscal Year 2012 // Inside the Navy, 24.01.2011.
[26] Объединенное командование вооруженных сил США в зоне Тихого океана (далее Тихоокеанское командование); Объединенное командование вооруженных сил США в зоне Центральной и Южной Америки; Объединенное командование вооруженных сил США на Ближнем и Среднем Востоке и Центральной Азии; Объединенное командование вооруженных сил США в Африке; Объединенное командование вооруженных сил США в Европе (далее Европейское командование); Объединенное командование вооруженных сил США в Северной Америке (далее Северное командование).
[27] Carmen H., Parthemore Ch., Rogers W. Broadening Horizons: Climate Change and the U.S. Armed Forces. Center for a New American Security, April 2010, p. 85.
[28] Carafano J., Cohen., McNamara S., Weitz R. EUCOM Should Lead U.S. Combatant Commands in Defense of National Interests in the Arctic. The Heritage Foundation. Backgrounder 2536. 28.03.2011, p. 9.
[29] Ibid., p. 11.
[30] Zellen B. Cold War on a Warming Arctic // Proceedings, May 2011.
[31] В настоящее время в распоряжении Береговой охраны Канады находится 6 ледоколов: два тяжелых – «Сен-Лоран» (построен в 1969 г., модернизирован в начале 1990-х, получил новые гребные винты в 2000 г.) и «Терри Фокс» (построен в 1983 г.); четыре средних – «Амундсен» (построен в 1979 г., модернизирован в 2003 г.), «Гройзер» (построен в 1982 г.), «Генри Ларсен» (построен в 1987 г.), «Пьер Рэдиссон» (построен в 1978 г., модернизирован в середине 1990-х гг.).
[32] Подробнее об этой теме см.: Володин Д.А. Правительство С. Харпера и защита интересов Канады в Арктике // США-Канада: экономика, политика, культура. 2008, 12.
[33] Подробнее об этих двусторонних военных структурах см.: Володин Д.А. Современные вооруженные силы Канады // США-Канада: экономика, политика, культура. 2005, 1.
[34] Castelli Ch. DOD, Canada Aim to Develop Arctic Policy Options By Early 2010 // Inside the Navy, 07.12.2009.
[35] Ibidem.
[36] Castelli Ch. American, Canadian Defense Officials Tighten Ties on Arctic Issues // Inside the Navy, 03.05.2010.
[37] Ibidem.
[38] Данный документ подробно рассматривался в работах российских специалистов. См.: Теребов О.В. Арктическая политика США: истоки, задачи и перспективы // США-Канада: экономика, политика, культура. 2011, 9; Конышев В.Н., Сергунин А.А. Арктические стратегии стран Северной Америки и России // Россия и Америка в XXI веке (интернет-издание). 2011, 2.
[39] Remarks by Secretary of Defense Robert M. Gates at German Marshall Security Conference. Halifax (Nova Scotia). Canada, 20.11.2009. (http://www.defense.gov/speeches/speech.aspx?speechid=1398).
[40] См.: Соглашение о сотрудничестве в авиационном и морском поиске и спасании в Арктике. (http://arctic-council.org/filearchive/Arctic_SAR_Agreement_RUS_FINAL_for_signataure_21-Apr-2011.pdf).
[41] См.: Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных СССР с иностранными государствами. Вып. XXVIII. М., 1974. С. 29–31.
[42] Castelli Ch. American, Russian Fleets Scheduling Annual Bilateral Naval Talks // Inside the Navy, 18.04.2011.
[43] Burt A. Obama Administration to Push Law of the Sea Treaty in Senate This Year // Inside the Navy, 07.02.2011.
[44] См.: National Security Presidential Directive-66, 09.01.2009.