Россия и Америка в XXI веке
Россия и Америка в XXI веке На главную О журнале Свежий выпуск Архив Контакты Поиск
Подписаться на рассылку наших анонсов

E-mail:
?3, 2008

ВЛИЯНИЕ ЮГО–ОСЕТИНСКОГО КРИЗИСА НА ОТНОШЕНИЯ МЕЖДУ США И РОССИЕЙ: АМЕРИКАНСКИЕ ЭКСПЕРТНЫЕ ОЦЕНКИ

Шумилин А.И., к.и.н., руководитель
Центра анализа ближневосточных
конфликтов Института США и Канады
РАН

Аннотация. В Вашингтоне война в Грузии была воспринята как первый серьезный кризис в отношениях с Россией после распада СССР, по остроте и глубине он определялся как первый с момента ввода советских войск в Афганистан в 1979 г. С учетом такой трактовки ситуации в Грузии США не только резко активизировали средства своей кризисной дипломатии для воздействия на Россию и Грузию, но и задействовали все имеющиеся международные механизмы – Совбез ООН, НАТО, ОБСЕ, соответствующие структуры Евросоюза. Можно говорить о реакции системного характера со стороны администрации Буша (по всем основным направлениям взаимодействия с Россией), но главной задачей на ближайшее время администрация определила обеспечение выживаемости режима Саакашвили. Этой же позиции придерживается и конгресс США.

Ключевые слова
: Грузия, Россия, США, администрация Буша, конгресс, кризис, ОБСЕ, Евросоюз и Грузия, мирное урегулирование, нефтепроводы, конфронтация, экспертные оценки.

Военно–политический кризис в Южной Осетии резко сменил внешнеполитическую повестку дня администрации Джорджа Буша. Необходимость для США снижения остроты кризиса и активизации американского участия в его урегулировании стали важнейшим приоритетом для администрации. В Вашингтоне он был воспринят как первый серьезный кризис в отношениях с Россией после распада СССР и по остроте и глубине определялся как первый с момента ввода советских войск в Афганистан в 1979 г. С учетом такой трактовки ситуации в Грузии США не только резко активизировали средства своей кризисной дипломатии для воздействия на Россию и Грузию, но и задействовали все имеющиеся международные механизмы – Совбез ООН, НАТО, ОБСЕ, соответствующие структуры Евросоюза. Можно говорить о реакции системного характера со стороны администрации Буша (по всем основным направлениям взаимодействия с Россией), но главной задачей на ближайшее время администрация определила обеспечение выживаемости режима Саакашвили. Этой же позиции придерживается и конгресс США. Председатель сенатского комитета по иностранным делам сенатор–демократ Джозеф Байден, посетивший Тбилиси, планирует запросить у конгресса США помощь для Грузии в размере 1 млрд. долл.

Анализ причин и последствий юго–осетинского кризиса стал также важнейшим пунктом экспертно–аналитических исследований ведущих «мозговых центров» США. Ниже приводится аналитический обзор наиболее значимых работ ряда центров по этой теме. Показательно, что большая часть содержащихся в анализируемых работах оценок и предложений была реализована на практике администрацией Дж. Буша. 

Оценка важности проблемы

В аналитических материалах ведущих «мозговых центров» США (Центра международных и стратегических исследований (ЦМСИ), Американского института предпринимательства (АИП), Фонда «Наследия», Брукингского института и других), а также в материалах сотрудников этих центров в американской прессе преобладает точка зрения, что с вводом российских войск в Южную Осетию и их продвижением по территории собственно Грузии происходит трансформация локального внутригрузинского конфликта в «стратегическую конфронтацию между Россией и Западом». В этом плане Грузия рассматривается как «эпицентр эскалации борьбы между вернувшейся к политике экспансии России и западными институтами, служащими магнитом притяжения для нарождающихся демократий на расширяющемся европейском пространстве» (ЦМСИ). Важно подчеркнуть, что авторы практически всех аналитических докладов утверждают и преподносят как аксиому (часто не подтверждая углубленным анализом) тезис о том, что нынешнее вторжение России в Грузию планировалось давно и является важным пунктом в стратегических расчетах Кремля. Тем самым аналитика происходящего выносится за пределы данной конкретной ситуации развития событий вокруг Цхинвали, которые предшествовали российскому вторжению. В большинстве докладов факт вторжения часто вписывается в логику, воспринятую Западом как первый решительный шаг Владимира Путина в русле осуществления оглашенной им в Мюнхенской речи логики неприятия нового миропорядка. Важно также подчеркнуть, что большинство американских экспертов интерпретируют данный конфликт как доказательство сохранения реальной власти в России в руках бывшего президента и нынешнего премьер–министра Владимира Путина

В этой связи при анализе ситуации вокруг Грузии в момент конфликта американские исследователи выделяют прежде всего геополитический и идеологический факторы, понимаемые как стремление России сократить масштабы влияния США и Европы в Закавказье и шире – в Центральной Азии, приостановить расширение НАТО на этот регион, перейти к преобладающему контролю над маршрутами экспорта энергоносителей из зоны Каспия в Европу. 

Так, ведущие исследователи Американского института предпринимательства (АИП), одного из важнейших «мозговых центров», близкого к истеблишменту Республиканской партии, Гари Шмитт (руководитель программы АИП по стратегическим исследованиям) и Мауро де Лоренцо (видный итальянский исследователь–международник) утверждают, что ввод российских войск в Грузию есть «демонстрация пренебрежения Россией в отношении мирового порядка, установленного демократическим Западом в период после окончания «холодной войны», что Соединенные Штаты должны воспринять как серьезный вызов и выстраивать свою политику в русле противодействия этому вызову». 

Следующую иерархию целей и задач российского вторжения в Грузию определяет ведущий сотрудник консервативного Фонда «Наследие» Ариель Коэн, внимательно отслеживающий именно евразийские аспекты политики России. Эта иерархия выглядит следующим образом:

  1. Вытеснить грузинские войска из Южной Осетии и Абхазии и тем самым продемонстрировать полную неподконтрольность этих территорий Грузии;
  2. Свергнуть режим Саакашвили и установить в Тбилиси пророссийское руководство;
  3. Приостановить процесс вступления Грузии в НАТО и направить жесткое послание Украине, что ее попытки сближаться с НАТО могут привести либо к военным действиям с Россией, либо к расчленению Украины;
  4. Изменить нынешнюю систему безопасности на Кавказе с тем, чтобы усилить свой контроль над стратегическими нефтепроводами (через Грузию);
  5. Восстановить схему влияния СССР над этим регионом, в том числе и с помощью военной силы.

Другой близкий к администрации Буша аналитик и политический комментатор Чарльз Краутхаммер следующим образом определяет цели России в данной военной операции: «Цели ясны, – пишет он в газете «Вашингтон таймс», – Это не только вывод Южной Осетии и Абхазии из состава Грузии и включение их в состав России. Это не только разгром грузинской армии и предоставление Грузии на милость победителя – России. Настоящая цель – финляндизация Грузии путем отстранения от власти президента Михаила Саакашвили и замены его российской марионеткой». Впрочем, о стремлении России якобы добиться смена режима говорят все без исключения высшие представители администрации Буша. По утверждению же Крайтхаммера, «финляндизация» Грузии даст России возможность контролировать трубопровод Баку–Тбилиси–Джейхан. Это единственный значимый маршрут каспийской нефти и газа, который идет на запад не через российскую территорию. Трубопроводы –это жизненно важные артерии для таких бывших советских республик, как Казахстан и Азербайджан, которые живут за счет экспорта энергоресурсов. Тем самым, пишет данный аналитик, «Москва может стать хозяйкой каспийского бассейна».

Ушедшие в исследовательские центры известные аналитики и чиновники администраций Буша и Клинтона в своих материалах фиксируют внимание не только на геополитических аспектах происходящего, но и дают оценку практическим параметрам, а именно – конкретным действиям отдельных политиков и стран Запада в целом в ответ на российское вторжение. Так, например, бывший посол США при ООН, сегодня советник Хиллари Клинтон по внешнеполитическим вопросам Ричард Холбрук считает, что Россия спровоцировала Грузию и намеренно приурочила это к Олимпийским играм. По его словам, власти России желают скинуть грузинское правительство, и ими движет личная ненависть в отношении президента Саакашвили. Бывший посол считает, что следующей целью для России будет Украина. "Никому не нужна холодная война, но Россия вторглась в другую, суверенную страну. Лично я удивился, когда Буш обнял Путина и таким образом поздоровался на Олимпийских играх," – заявил Холбрук в интервью для CNN.

По его словам, Саакашвили является самым прозападным и самым демократичным лидером в регионе, после стран Прибалтики. "Это трагедия исторических пропорций", – заявил он. На вопрос журналистов, возможно ли, чтобы конфликт принял региональные масштабы, Холбрук ответил: "Не думаю, чтобы переросло в региональный конфликт и Украина ввязалась в войну, однако следующей целью для Путина будет Украина, но там столько он не посмеет, так как в Грузии 5 миллионов населения, а на Украине – 50 миллионов и другие отношения". 

Джон Болтон, также бывший представитель США при ООН, ныне старший исследователь АИП, считает, что главной целью России было «продемонстрировать свою гегемонию в этом районе» в целом и возможности геополитического контроля над нефтепроводом Баку–Тбилиси–Джейхан – единственного стратегически важного для Запада трубопровода из зоны Каспия, который до сих пор не контролировался ни Россией, ни Ираном. «Утрата Западом контроля над этим нефтепроводом абсолютно непростительна, если мы рассчитываем добиться постепенного снижения цен на энергоносители, а также сокращения энергозависимости от недружественных или потенциально недружественных государств», – констатирует Джон Болтон.

Строуб Тэлбот, бывший помощник госсекретаря США в администрации Билла Клинтона, ныне президент Брукингского института, предполагает, что действия Кремля в Грузии свидетельствуют о переориентации нынешнего руководства России с так называемой «доктрины Ельцина» (т.е. преобразования внутренних границ в рамках СССР в международные как результат признания независимости экс–советских республик) на «доктрину Лаврова», которая, по словам Тэлбота, подразумевает непризнание территориальной целостности некоторых соседних с Россией государств, в частности, Грузии. «Не исключено, – пишет Тэлбот в газете «Вашингтон пост», – что из Южной Осетии и Абхазии сделают вроде–бы–независимые государства ('как Косово', скажут русские), которые на практике останутся не более чем сатрапиями России. России, может быть, покажется, что такой исход укрепляет ее образ как великой державы, но на этом балканизация Кавказа явно не остановится». 

Практически все ведущие американские исследователи сходятся в том, что побудительным мотивом для действий России в Грузии стало несогласие большинства стран Европы с американским предложением перейти к активной фазе подготовки Грузии и Украины к вступлению в НАТО. Такая позиция Европы якобы продемонстрировала ее слабость, что, по сути, спровоцировало Россию на жесткие действия. 

Так, обрушившись на первоначально излишне мягкую реакцию администрации США на происходящее (невнятные заявления о том, что, мол, Вашингтон предупреждал Тбилиси не провоцировать Россию и т.д.), Болтон утверждает, что дело совсем не в том, кто и почему начал военные действия, а в том, что «Россия демонстрирует способ поведения в международных делах, который она намерена практиковать на десятки лет вперед». Продолжая эту мысль, Янош Бугаски (ЦМСИ) утверждает, что расчет Москвы строился на неготовности и неспособности стран Запада дать решительный ответ, а также на том факте, что США «чрезмерно поглощены судьбоносной избирательной кампанией». В целом же атаку на Грузию, утверждает Янош Бугаски, следует воспринимать как мощный сигнал другим соседствующим с Россией государствам о том, что они не смогут в будущем самостоятельно решать вопросы своей политико–стратегической ориентации. Кризис в Грузии, мол, должен послужить предупреждением таким странам как Украина и Молдова перестать претендовать на членство в Североатлантическом альянсе. В противном случае Россия может вторгнуться «под надуманным предлогом защиты русскоязычного населения». Подобное поведение России, считает автор доклада, вызвано убеждением российской элиты в том, что США «преодолели зенит своего могущества, завязли в Ираке, Афганистане и в борьбе против исламского терроризма в целом, что создает вакуум в международных отношений, который Россия могла бы заполнить и тем самым содействовать созданию нового многополярного мирового порядка».

Надо признать, что такого рода толкования американских исследователей основываются на реальных посылах видных представителей политического и экспертного сообществ России, дополненных нагнетаниями официальных СМИ в антиамериканском ключе. В известной степени мы наблюдаем сейчас эффект бумеранга: развертывавшаяся в медиа-среде России при участии экспертного сообщества и нараставшая по масштабам антиамериканская кампания стала важнейшим фактором формирования в экспертном сообществе США оценок действия России не только в Грузии, но и на международной арене в целом.
Варианты контрмер, предлагаемые экспертами США. Большинство ведущих американских экспертов исходят из того, что первоначальные формы реакции США на вторжение России в Грузию были неадекватно слабыми. Необходима более жесткая реакция, которая позволит «восстановить доверие к действиям администрации» как внутри страны, так и за ее пределами. 

Так, по мнению Джона Болтона, «станет ли вторжение России в Грузию первым шагом в восстановлении ее империи – это критически зависит от того, насколько администрация Буша сможет продемонстрировать силу воли в оставшиеся дни ее пребывания у власти, а также от результатов ноябрьского голосования самих американцев». В этом контексте, считают большинство экспертов, администрация должна работать в трех основных направлениях:

а) ужесточение позиции в отношении России в целом (как в плане воздействия на Москву, так и на формирование собственного жесткого имиджа среди американских избирателей);
б) оказывать мобилизующее воздействие на Европу;
в) оказывать все виды помощи и поддержки правительству Михаила Саакашвили в Грузии.

Первое
: рассматривая прежде всего Грузию и Украину как страны, находящиеся в «зоне вакуума» между НАТО и Россией, а также учитывая готовность России «заполнить этот вакуум», в том числе и силовыми способами, Североатлантический альянс должен в кратчайшие сроки «исправить свою ошибку», «отказаться от своей капитуляции перед Россией в Бухаресте», ясно заявив, что Грузия и Украина станут членами НАТО. Самый удобный для этого формат – созыв экстренного совещания членов альянса на министерском уровне. Это, утверждают эксперты, создаст для России «красную линию», пересекать которую она не сможет безнаказанно. Кроме того, это не должно рассматриваться Москвой как провокация или неожиданность, поскольку именно такой прием был в свое время применен в отношении прибалтийских республик.

Второе: дипломатическая инициатива Франции сама по себе хороша, но недостаточна. Поскольку речь идет о безопасности региона, то США должны убедить европейцев иметь дело с Россией через НАТО, хотя это и внушает страх многим европейцам. Но это тот момент, когда может и должен быть «поставлен диагноз Североатлантическому альянсу».

Третье
: главный шаг в противостоянии с Россией должен быть сделан в самой Америке – в ходе ноябрьских выборов. Первичная, «сырая» (то есть без вмешательства пиарщиков и консультантов) реакция республиканца Джона Маккейна и демократа Барака Обамы интерпретируется экспертами как предельно показательная: заявления Маккейна были сделаны в жестких тонах и в четко геополитическом контексте происходящего; заявления же Обамы (столь же антироссийские, как и Маккейна) прозвучали достаточно вяло и абстрактно. В этом плане эксперты проводят аналогию между позицией Обамы и нынешней республиканской администрацией в терминах нерешительности, неконкретности, неготовности действовать и т.д. (Заметим, что более поздние заявления Обамы оказывались по своей жесткости ближе к таковым Маккейна, чем к заявлениям администрации Буша).

Практически единодушно разделяя мнение о том, что военными средствами противодействовать в данной ситуации России нельзя, большинство аналитиков предлагают набор политико–дипломатических шагов, которые, по выражению Крайтхаммера, могут «изменить путинские расчеты затрат и результатов».

Среди конкретных мер воздействия на Россию в международно–политическом плане чаще всего упоминают следующие: 

1. Временно приостановить работу Совета Россия–НАТО, который был создан в 2002 г. как площадка для сближения России с Западом. Ясно заявить о том, что вслед за временным прекращением работы Совета последует его роспуск. Совет дает России место за столом заседаний альянса. Суть этого сигнала: нападение на соседние демократические государства влечет за собой утрату этого места.
2. Отказать России во вступлении во Всемирную торговую организацию.
3. Распустить 'Большую восьмерку', рассматривая факт присутствия России в этой группе промышленно развитых демократических государств как фарс. И сразу вслед за этим объявить о воссоздании 'Большой семерки' в ее первоначальном составе.
4. Объявить американо–европейский бойкот зимним Олимпийским играм 2014 г. в Сочи, – городе, который находится в 20-ти с небольшим километрах от Абхазии – второй проблемной провинции Грузии, которая также полностью контролируется Россией. 

За исключением роспуска 'Большой восьмерки', который якобы должен носить необратимый характер, все остальные меры, как предлагается, страны Запада могут пересмотреть «в зависимости от действий России». Самым важным и минимально необходимым шагом в этом отношении должен стать отвод войск с территории Грузии в Южную Осетию и Абхазию. 

Самой же важной и первоочередной по времени мерой должно стать заявление Дж. Буша о необсуждаемости вопросов статуса Южной Осетии и Абхазии, а также о неизменной поддержке правительства Саакашвили. Эксперты предлагают администрации Буша дать ясно понять России, что свержение Саакашвили приведет к признанию Соединенными Штатами и Европой грузинского правительства в изгнании. Тем самым якобы будет создана правовая основа для снабжения и поддержки грузинского сопротивления против поставленного у власти Россией режима. Другим столь же важным направлением деятельности администрации должны стать усилия по предотвращению любых колебаний в Европе по поводу выживания грузинского демократически избранного правительства.

Выводы:

  • Реакция США на вторжение российских войск в Грузию выглядит как консенсус в межпартийном плане, а также представляет собой достаточно редкий случай консолидации всего политического истеблишмента и экспертного сообщества.
  • Действия России в Грузии рассматриваются в США исключительно в геополитическом ключе, при котором предельно минимизирована аргументация, связанная с миротворчеством РФ.
  • Как бы ни развивались события в ближайшее время, этот кризис воспринимается и программируется американским истеблишментом как долговременный и центральный фактор, определяющий американо–российские отношения.
  • Кризис воспринят американским истеблишментом как подтверждение того, что главенствующая роль в российской власти принадлежит по–прежнему Владимиру Путину, а, следовательно, рассчитывать на «оттепель» в американо–российских отношениях не приходится.
  • Практически все перечисленные предложения экспертов по мерам противодействия России уже реализуются на практике администрацией Дж. Буша, что свидетельствует о высокой степени консолидации политических и политологических сообществ, что может стать важным фактором преодоления нынешних разногласий внутри политического истеблишмента США и в отношении других острых международных проблем, включая проблему Ирака.


Назад
Наш партнёр: Copyright © 2006 - 2008 интернет-издание 'Россия-Америка в XXI веке'. Все права защищены.
Разработка сайта - Alezar Design Studio