 |
 |
 |
 |
|
 |
|
 |
|
 |
|
 |
|
 |
|
№1, 2016
ОСНОВНЫЕ СТРУКТУРНЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ В ФЕДЕРАЛЬНОМ БЮДЖЕТЕ США В ГОДЫ ПРЕЗИДЕНТСТВА Б.ОБАМЫ (2009-2016 ФИН.ГГ.)
В. С. Васильев, д.э.н., главный научный сотрудник Института США и Канады РАН e-mail: Аннотация. Анализируются основные структурные сдвиги в параметрах федерального бюджета США за годы пребывания у власти администрации Б. Обамы. Указывается, что общим итогом социально-экономических программ по стимулированию развития американской экономики, в том числе и Плана американского возрождения и реинвестиций, явилось заметное усиление позиций федерального сектора в американской экономике. Несмотря на повышение роли государства в экономическом развитии США, восстановление американской экономики после финансово-экономического кризиса 2007-2009 гг. носило вялый характер, а экономический подъём был самым слабым за весь период с 1960 по 2007 гг. Основная причина этого состоит в резком усилении неравенства в распределении доходов и богатств в современном американском обществе, которое выступает главным тормозом ускоренного экономического развития США. Основной структурный сдвиг в расходных статьях федерального бюджета состоит в беспрецедентном росте социальных расходов федерального правительства, доля которых в суммарных расходах федерального бюджета к концу пребывания у власти администрации Б. Обамы превысила 70%. Ключевые слова:фискальная политика, дефицит федерального бюджета, государственный долг, устойчивое экономическое развитие, социальные расходы, прямые военные расходы. MAIN STRUCTURAL CHANGES IN US FEDERAL BUDGET DURING B.OBAMA PRESIDENCY (FY2009-2016)
Vasiliev Vladimir Sergeevich, Ph.D. in Economics, Chief Scientific Researcher (CSR) the Institute of USA and Canada Studies Russian Academy of Sciences e-mail: Annotation. The main structural changes in the leading parameters of the US federal budget during the Obama administration years in power are analyzed. It is pointed out that the overall result of the socio-economic programs to stimulate the US economy, including the American Recovery and Reinvestment plan, was a marked increase in the federal sector positions in the US economy. Despite the increase in the state's role in economic development of the United States, the recovery of the US economy after the financial crisis of 2007-2009 was of sluggish nature and has been the weakest in the entire period from 1960 to 2007. The main reason for this is a sharp increase in inequality in the distribution of income and wealth in contemporary American society, which acts as the chief obstacle to accelerated economic development of the USA. The main structural shift in the federal budget spending is the unprecedented growth of social expenditures of the federal government, whose share in the total expenditures of the federal budget by the end of the Obama administration has exceeded 70%. Keywords: fiscal policy, federal budget deficit, gross federal debt, sustained economic growth, social budget, direct military spending. Администрация Б.Обамы, пришедшая к власти в январе 2009 г., приступила к исполнению своих обязанностей в самый разгар финансово-экономического кризиса 2007-2009 гг., ставшего самым глубоким за весь период после Второй мировой войны. Американская экономика находилась в состоянии «свободного падения»: снижение реального ВВП США, начавшееся в 2008 г., в течение которого он сократился на 0,3%, по итогам 2009 г. достигло рекордного значения в 2,8%. Официально исчисляемый показатель безработицы вплотную приблизился к отметке в 10%. Поэтому первым шагом администрации стала разработка антикризисной программы, основанной на бюджетном стимулировании экономики, которая была в «ударном порядке» разработана в конце 2008 г. – начале 2009 г., представлена Конгрессу и в середине февраля 2009 г. обрела законодательную силу. Эта антикризисная программа, получившая название Плана американского возрождения и реинвестиций, первоначально предусматривала фискальное стимулирование экономики на общую сумму в 787 млрд. долл., или примерно 5% ВВП по величине объёма последнего по состоянию на 2008-2009 гг. Впоследствии Конгресс США по инициативе администрации Б.Обамы в развитие этого Плана принял ряд дополнительных мер бюджетного стимулирования американской экономики, и, таким образом, в настоящее время общая стоимость Плана американского возрождения и реинвестиций оценивается в 840 млрд. долл. на период с 2009 по 2019 фин.гг.[1] Эта программа была рассчитана на реализацию в основном в течение первого срока президентства Б.Обамы; в целом в период 2009-2012 фин.гг. было освоено свыше 90% средств, выделенных по Плану американского возрождения и реинвестиций.[2] Принятие и реализация Плана американского возрождения и реинвестиций в сочетании с другими программами фискального стимулирования американской экономики по «отскоку» её со «дна» экономического кризиса, который она «нащупала» летом 2009 г., предопределили базовый алгоритм фискальный политики США на весь период пребывания у власти администрации Обамы. В свою очередь он оказал непосредственное влияние на структурные изменения в расходных и доходных статьях федерального бюджета. И по форме, и по существу администрация и архитекторы её экономической политики встали на путь перманентного бюджетного стимулирования развития американской экономики, основанного на дефицитном финансировании и стремительно растущем долге федерального правительства. Цель сбалансирования федерального бюджета была снята с повестки дня даже в качестве желаемой конечной цели фискальной политики. Ориентиром для определения пика пирамиды долга федерального правительства стал исторический ориентир максимального соотношения валового федерального долга и ВВП США, зафиксированный в 1946 фин.г. после окончания Второй мировой войны, когда он составил порядка 120% ВВП. В 2008 фин.г. соотношение валового федерального долга и ВВП составило 68% ВВП, в 2009 фин.г. резко выросло до 83% ВВП. В 2016 фин.г. оно, последовательно возрастая, предположительно достигнет отметки в 105% ВВП. В абсолютном выражении валовый долг федерального правительства за годы президентства Обамы увеличился практически в два раза – с 10 трлн. долл. в 2008 фин.г. до 19,5 трлн. долл. в 2016 фин.г. (минимальное прогностическое значение).[3] Не будет преувеличением сказать, что администрация подошла к проблеме стремительно растущей пирамиды долга федерального правительства исключительно с позиций политической целесообразности, полагая, что соотношение федерального долга и ВВП в 120% является ориентиром для оценки запаса экономической и политической прочности её фискальной политики. Любые значения соотношения валового федерального долга и ВВП, даже превышающие психологическую отметку в 100% и асимптоматически приближающиеся к рубежному показателю времён Второй мировой войны, не создавали неразрешимых политических и экономических проблем для администрации и позволили ей смело перекладывать решение долговой зависимости на возможного преемника Б.Обамы в Белом Доме независимо от его политической принадлежности. Помимо этого, политика ФРС США, которая к концу 2008 г. сформировала в США режим нулевой базовой процентной ставки (ставки рефинансирования), на протяжении последующих 7 лет, вплоть до конца 2015 г., когда она была повышена до 0,5%, породила уникальные возможности для резкого снижения издержек обслуживания долга федерального правительства. В результате, если в 2008 фин.г. выплата нетто-процентов по долгу федерального правительства составила 252,8 млрд. долл., или 8,5% расходной части федерального бюджета, то в 2009 фин.г., несмотря на почти трёхкратный рост дефицита федерального бюджета, выплаты нетто-процентов по федеральному долгу сократились в абсолютном отношении до 186,9 млрд. долл., а в относительном – до 5,3% расходной части федерального бюджета.[4] На всём протяжении последующих 8 лет расходы по статье выплата нетто-процентов так и не вышли на уровень 2008 фин.г. несмотря на двукратное увеличение размера валового федерального долга. В 2010 фин.гг. они едва приблизились к отметке в 200 млрд. долл., или 5,7% расходной части федерального бюджета, а в период 2011-2015 фин.гг. составили в среднем 225 млрд. долл., или 6,3% расходной части федерального бюджета. И только в 2016 фин.г. предположительно они вырастут до 240 млрд. долл., хотя в относительном выражении не должны превысить 6,1% расходной части федерального бюджета.[5] Таким образом, важнейшей частью структурных особенностей федерального бюджета в период 2009-2016 фин.г. явилась стабилизация абсолютных и относительных долей (приоритета) выплачиваемых нетто-процентов по долгу федерального правительства. Долговое финансирование: предел снижения дефицитовБеспрецедентная программа бюджетного стимулирования экономики в сочетании с самым глубоким финансово-экономическим кризисом в период после Второй мировой войны сразу же привели к тому, что начальный период пребывания у власти администрации Обамы ознаменовались самыми большими абсолютными и относительными размерами дефицитов федерального бюджета в новейшей истории США. Уже в 2009 фин.г. дефицит федерального бюджета составил свыше 1,4 трлн. долл., или почти 10% ВВП США. В целом он увеличился в три раза по сравнению с предыдущим 2008 фин.г., когда дефицит достиг предыдущей рекордной отметки в 458,6 млрд. долл., или 3,1% ВВП.[6] В последующие 8 лет администрация Обамы избрала стратегию «автопилотного» сокращения бюджетного дефицита, полагаясь исключительно на циклическое действие рыночных сил. Общий алгоритм этой политики может быть охарактеризован таким образом, что постепенный экономический подъём должен был способствовать сокращению антикризисных расходов федерального правительства (на помощь безработным, беднейшим слоям общества, на программы создания рабочих мест и на другие антикризисные программы) и росту налоговых поступлений в федеральный бюджет от физических и юридических лиц. Утрата демократами контроля над Палатой представителей в результате промежуточных выборов 2010 г. и полная потеря контроля над Конгрессом США в результате промежуточных выборов 2014 г. не оказали заметного влияния на автопилотный характер снижения бюджетных дефицитов. Процедура бюджетного секвестра, прописанная под ультимативным давлением республиканцев в Законе о контроле над бюджетом, принятым в августе 2011 г., имевшая целью сокращение бюджетных дефицитов на общую сумму в 1,2 трлн. долл., или порядка 110 млрд. долл. ежегодно, с 2012 по 2021 фин.гг.,[7] по сути, так и не была реализована во время второго срока пребывания у власти Б.Обамы, и произведённые сокращения носили сравнительно ограниченный характер.[8] Благодаря умелому лавированию администрации и демократических фракций в обеих палатах Конгресса США её полномасштабная реализация была отложена на конец 2017 фин.г.[9] В итоге после 2009 фин.г. на всём протяжении пребывания у власти администрации Обамы происходило неуклонное снижение абсолютных и относительных размеров дефицитов федерального бюджета, которые в 2015 фин.г. понизились до 438,4 млрд. долл., или 2,5% ВВП. Динамика снижения абсолютных и относительных значений дефицитов федерального бюджета в 2009-2015 фин.гг. приведена в таблице 1.
Таблица 1.
Изменения в показателях бюджетных дефицитов в 2009-2015 фин.гг.
Fiscal Year 2017. Historical Tables. Budget of the United States Government. Wash.: USGPO, 2016. Tables 1.1 и 1.2. Таким образом, за время пребывания у власти администрации Обамы удалось в русле «автопилотной» фискальной политики понизить абсолютный размер бюджетных дефицитов более чем в три раза в абсолютном выражении и почти в четыре раза – в относительном. В период с 2009 по 2015 фин.гг. в абсолютном выражении бюджетные дефициты снижались ежегодно в среднем на 150 млрд. долл. В относительном выражении снижение бюджетных дефицитов до отметки в 2,5% ВВП соответствовало выходу этого показателя на среднее значение дефицитов федерального бюджета в период 1966-2015 фин.гг., составившее 2,8% ВВП.[10] Максимально, что удалось сделать администрации Обамы за годы пребывания у власти, так это вернуть абсолютное значение показателя бюджетного дефицита к докризисному уровню. Это является убедительным свидетельством того, что бюджетные дефициты в размере 400-500 млрд. долл. в настоящее время стали нижним возможным абсолютным пределом консолидации в системе федеральных финансов. Это снижение оказалось нижним пределом объективных возможностей федерального правительства по абсолютному и относительному снижению бюджетных дефицитов. Согласно прогностической оценке Административно-бюджетного управления (АБУ) при президенте США, уже в текущем 2016 фин.г., начавшемся 1 октября 2015 г., бюджетный дефицит вырастет до примерно 616 млрд. долл., или 3,3 ВВП.[11] В последующие пять лет, согласно прогнозу АБУ, бюджетные дефициты будут находиться в районе 500 млрд. долл. ежегодно. По гораздо более пессимистичному прогнозу БУК, 2016 фин.г. знаменует собой год «великого» перелома в тенденции абсолютного и относительного снижения бюджетных дефицитов за первые семь лет пребывания у власти администрации Обамы. Аналитики БУК полагают, что в ближайшие 10 лет будет наблюдаться тенденция к неуклонному росту абсолютных и относительных значений бюджетных дефицитов, при этом бюджетный дефицит превысит 1 трлн. долл. уже в начале следующего десятилетия (в 2022 фин.г.). В период 2017-2021 фин.гг. среднегодовой относительный размер дефицитов составит 3,4% ВВП.[12] Основная причина возобновления действия тенденции к возможному неуклонному росту бюджетных дефицитов состоит в том, что с середины текущего десятилетия будет набирать силу их структурная составляющая – в отличие от циклической, которая была доминирующей в период 2009-2015 фин.гг. Суммарная величина бюджетных дефицитов слагается из долгосрочной компоненты, которая определяет величину структурной составляющей, и краткосрочной компоненты, определяющей влияние циклических факторов. В частности, в 2009 фин.г. на долю циклической компоненты пришлось примерно 25% общей величины бюджетного дефицита в 1412,7 млрд. долл.;[13] в 2015 фин.г. она сократилась до 12% от общей величины бюджетного дефицита в 438,4 млрд. долл.[14] Начиная с 2016 фин.г. циклический компонент практически перестанет оказывать влияние на размер дефицитов, и, таким образом, их дальнейший прогнозируемый рост будет определяться действием исключительно структурных факторов, т.е. внутренней динамики расходных и доходных статей федерального бюджета. При прочих равных условиях это означает, что возможное очередное кризисное потрясение американской экономики вполне способно сравнительно быстро вновь вернуть абсолютные и относительные показатели бюджетных дефицитов к рекордным значениям 2009-2012 фин.гг. Усиление позиций федерального сектора в экономикеАнтикризисные программы таких масштабов в сочетании с мощным дефицитным финансированием не могли не привести к заметному усилению позиций государства на его высшем федеральном уровне в экономике, измеряемых долей расходных статей бюджета в ВВП. В период 2000-2007 фин.гг. средняя доля расходных статей федерального бюджета в экономике составила 18,7%, в 2008 фин.г. увеличилась до 20,2%, а в 2009 фин. г. скакнула до 24,4% − абсолютный рекорд после 1946 фин.г., когда этот показатель составил 24,2% ВВП.[15] По мере выхода американской экономики из кризиса значение этого показателя стало плавно снижаться, и в 2014 фин.г. опустилось до 20,4% ВВП, т.е. он вернулся к докризисному уровню. Однако в 2015 фин.г. доля расходной части федерального бюджета увеличилась до 20,7% ВВП, и в дальнейшем вплоть до конца текущего десятилетия будет устойчиво находиться в пределах 21-22% ВВП.[16] В целом в период 2009-2015 фин.гг. среднегодовая доля федерального сектора по отношению к ВВП составила 22,2% ВВП,[17] что было выше средней доли федерального сектора экономики в 2000-2007 фин.г. на 3,5 процентных пункта (п.п.). Таким образом, объективное влияние финансово-экономического кризиса 2007-2009 гг. выразилось в том, что он привел к заметному усилению роли и позиций государства в экономике. Эта тенденция будет сохранять своё действие в ближайшем обозримом будущем. В ретроспективном плане устойчивое положение доли федерального сектора на отметке, превышающей 22% ВВП, на протяжении семилетнего периода является беспрецедентным за всю фискальную историю США после Второй мировой войны. Близкое к этому значению соотношение федеральных расходов и ВВП США продемонстрировали только в первой половине 1980-х годов, когда в 1980-1986 фин.г. оно составило 21,9% ВВП.[18] В результате в период 2009-2015 фин.гг. снижение абсолютных размеров бюджетных дефицитов происходило преимущественно за счёт роста доходных статей федерального бюджета. В 2009 фин.г. в абсолютном выражении расходы по федеральному бюджету вышли на уровень 3,5 трлн. долл.; в 2015 фин.г. они увеличились до 3,7 трлн. долл., составляя в среднем в период 2009-2015 фин.гг. 3,54 трлн. долл.[19] Таким образом, можно констатировать, что в абсолютном выражении расходы федерального бюджета на всём протяжении пребывания у власти администрации Обамы оставались примерно на более или менее одинаковом уровне в 3,5 трлн. долл. Основную вариабельность за этот период продемонстрировала доходная часть федерального бюджета. В 2009 фин.г. в рамках налогового стимулирования американской экономики с целью выведения её из финансово-экономического кризиса доходы федерального бюджета опустились до минимальной отметки в 2,1 трлн. долл. (14,6%), однако затем по мере выхода американской экономики на траекторию устойчивого роста они стали прогрессивно увеличиваться и к 2015 фин.г. выросли до 3,25 трлн. долл. (18,3% ВВП), т.е. увеличились на 1,1 трлн. долл.[20] Таким образом, легко видеть, что снижение абсолютных размеров бюджетных дефицитов в период 2009-2015 фин.гг. на 975 млрд. долл. (данные таблицы 1) было достигнуто за счёт роста, прежде всего, доходов федерального бюджета. Динамика снижения бюджетных дефицитов на основе использования относительных показателей, т.е. соотношения бюджетных показателей к ВВП, показывает более сложную картину. Сокращение бюджетного дефицита с рекордного показателя в 9,8% в 2009 фин.г. до 2,5% ВВП в 2015 фин.г., т.е. на 7,3%, было достигнуто за счёт увеличения доли доходной части на 3,7% ВВП, и снижения расходной части на аналогичную величину.[21] Иными словами, экономический рост и обусловленное им увеличение абсолютных размеров ВВП оказали двоякое воздействие на динамику сокращения бюджетных дефицитов в годы пребывания у власти администрации Обамы. Применительно к доходной части экономический рост обеспечил большую наполняемость казны федерального правительства в абсолютном выражении, а применительно к расходной части его воздействие выразилось в изменении относительных показателей: больший объём ВВП «автоматически» понизил долю федеральных расходов в ВВП, сохранив практически неизменной абсолютную величину расходных статей бюджета. Аналогичным образом эта закономерность действовала и по отношению к бюджетным дефицитам. Восстановление американской экономики после Великой рецессии 2007-2009 гг.: ретроспективный анализПринципиально важным аспектом фискального стимулирования американской экономики по её выходу из кризисных потрясений 2007-2009 гг. является оценка его макроэкономической эффективности. Самым проблемным аспектом беспрецедентной программы фискального стимулирования экономики, проводившейся администрацией Обамы, явились сравнительно невысокие темпы роста американской экономики в 2010-2015 гг. В 2010 г. в США возобновился экономический рост, и рост реального ВВП (в постоянных ценах 2009 г.) составил 2,5%. Этот показатель внушал надежду на то, что восстановление американской экономики будет проходить достаточно быстрыми темпами, однако впоследствии на протяжении 5 лет наблюдалось затухание темпов экономического восстановления, и в результате в период 2010-2015 гг. среднегодовой рост составил всего 1,8%.[22] К этому добавилась неравномерность экономического развития США: в 2011 и 2013 гг. темпы роста реального ВВП были ниже показателей предыдущих лет (на 0,9% и 0,7% соответственно), а в 2015 г. они оказались на уровне 2014 г., составив 2,4% (по предварительным данным).[23] В результате, экономическое возрождение США за годы пребывания у власти Обамы оказалось самым вялым после 1960 г. В частности, в период с 1960 по 2007 гг. среднегодовые темпы роста в период подъёмов американской экономики составили в среднем 3,9%, в том числе: в 1961-1969 гг. – 5,4%, в 1970-1973 гг. – 3,6%, в 1975-1980 гг. – 3,6%, в 1982-1990 гг. – 4,7%, в 1991-2000 гг. – 3,6% и в 2001-2007 гг. – 2,5%.[24] Замедленные темпы восстановления экономики США в период 2010-2015 гг. имеют самое непосредственное отношение к дополнительному объёму товаров и услуг, которые произвела бы американская экономика за этот период в том случае, если бы темпы экономического роста находились на среднегодовом уровне, характерном для периода 1960-2007 гг. Соответствующий показатель, который в США определяется как потенциальный ВВП, в этом случае составил бы порядка 2,0 трлн. долл.,[25] которые без сомнения способствовали бы росту благосостояния американского общества, и в том числе значительному оздоровлению системы федеральных финансов США. В годы экономического подъёма в США на официальном уровне постепенно сложилось представление о том, что главным препятствием на пути ускоренного восстановления и развития американской экономики является растущее неравенство в распределении доходов, в том числе трудовых, и богатств в американском обществе. В период после финансово-экономического кризиса в США окончательно сложился механизм распределения плодов экономического роста в пользу наиболее состоятельных (плутократических) слоёв американского общества, фактически в пользу 1% самых богатых людей Америки. Ниже приводятся данные, характеризующие общие тенденции усиления неравенства в распределении доходов в американском обществе в период 2009-2014 гг.
Таблица 2.
Рост реальных доходов населения и усиление неравенства в их распределении в 2009-2014 гг., в %
Saez E. Striking it Richer: The Evolution of Top Incomes in the United States (Updated with 2014 preliminary estimates). June 25, 2015. Table 1. − http://www.eml.berkeley.edu/~saez/saez-UStopincomes-2014.pdf
Таким образом, среднегодовой рост реальных доходов высшего 1% населения США более чем в 6 раз превышал темп роста реальных доходов остальных 99% населения. Именно это обстоятельство и предопределило тот факт, что большей частью, почти 60% совокупного прироста реальных доходов, воспользовался только высший 1% американского населения (! – авт.). Необходимо при этом отметить, что растущее макроэкономическое неравенство в распределении доходов тесно связано и обусловлено ростом неравенства в распределении как трудовых доходов, так и доходов на капитал. Согласно аналитическим расчётам Экономического совета при Президенте США, 68% роста неравенства в распределении реальных доходов в период 2009-2015 гг. объяснялось ростом неравенства в распределении трудовых доходов, и на 32% − ростом неравенства в распределении доходов на капитал.[26] Рост неравенства в распределении трудовых доходов был обусловлен двумя основными факторами. Во-первых, в американской экономике на протяжении последних десятилетий происходил процесс неуклонного расширения размеров шкалы заработных плат и должностных окладов, в результате чего всё большее количество работников постепенно перемещалось в более высокие интервалы трудовых доходов. Так, например, в 2000 г. примерно 9% работников получало годовые трудовые доходы в интервале от 20,0 до 25,0 тыс. долл., и примерно 0,5% всех работников получало годовые трудовые доходы в размере свыше 200 тыс. долл. В 2014 г. (последние имеющиеся данные) доля работников с годовыми доходами от 20,0 до 25,0 тыс. долл. сократилась до 6,9%, а доля работников с годовыми трудовыми доходами свыше 200 тыс. долл. увеличилась до 1,8% от общей численности рабочей силы США, т.е. более чем в три раза.[27] В результате в американской экономике стало довольно быстро падать соотношение средних (получаемых) и медианных (50-ым персинтилем) трудовых доходов, которое снизилось с 69% в начале текущего столетия до 65% в 2014 г.[28] Во-вторых, это расширение распределения работников по шкале трудовых доходов сопровождалось ростом реальных трудовых доходов работников с высокими ставками заработной платы и должностных окладов и падением реальных трудовых доходов работников, получающих относительно небольшие трудовые доходы. Так, в период с 2003 по 2013 гг. реальная заработная плата работников в интервале трудовых доходов от 90% до 100% увеличилась на 4,6%, в интервале от 75% до 90% − почти на 2%, а в интервале от 0% до 10% сократилась на 2,2%, в интервале от 10% до 25% сократилась почти на 6%, а в интервале от 25% до 50% − почти на 2%.[29] Общим итогом этих движений в динамике оплаты труда в США явилась фактическая стагнация реальной заработной платы, которая в расчете на показатель реальных средних трудовых доходов (в ценах 1982-1984 гг.) увеличилась в период 2010-2015 гг. всего на 3%.[30] В сочетании с нестабильностью занятости в период 2010-2014 гг. медиана реальных годовых доходов американских семей так и не вернулась к докризисному уровню, сократившись в 2014 г. по сравнению с 2007 г. на 5%, т.е. с 70,1 тыс. долл. (в постоянных ценах 2014 г.) до 66,6 тыс. долл.[31] Значительный вклад в рост неравенства в распределении доходов в американском обществе вносит и растущее неравенство в распределении богатств. Остроту этой проблемы был вынужден признать президент Б.Обама, который в своём ежегодном обращении к стране в январе 2016 г. с тревогой указал на тот факт, что в настоящее время 3% самых богатых американцев владеют 50% всех богатств страны.[32] Неравенство в распределении богатств в США выражено в гораздо большей степени, чем распределение доходов: следующие 7% населения США владеют 25% суммарных богатств Америки, остальные 90% − также 25%.[33] При этом следует учесть, что концентрация богатств в руках американской плутократии также носит ярко выраженный ассиметричный характер: по состоянию на 2012 г. в руках 1% богатейших людей Америки было сконцентрировано 42% национальных богатств, а в руках 0,1% населения США, составляющих костяк американской плутократии, – 22%.[34] Основное влияние, которое оказывает на экономическое развитие США растущая концентрация богатств в руках американской плутократии – это формирование системы рентных, по сути паразитических – в противоположность производительным, основанных на научно-техническом прогрессе и инновациях – отношений. Рентные отношения получили широкое распространение на рынке высокооплачиваемой рабочей силы, где в настоящее время примерно 25% рабочих мест относится к категории лицензируемых видов деятельности, требующих получение специальных лицензий от властей штатов,[35] В корпоративном секторе США в валовых прибылях 10% ведущих американских корпораций, принимаемых за 100%, не менее 70% приходится на долю рент.[36] Замедление темпов экономического роста, обусловленное в первую очередь растущим неравенством в распределении доходов и богатств в американском обществе, оказало самое непосредственное влияние на структурные сдвиги в расходных и доходных статьях федерального бюджета за годы пребывания у власти администрации Б.Обамы. Изменения в структуре расходных статей: социальный бюджет как главный приоритет федеральных расходовАдминистрация Б.Обамы унаследовала от предшествовавшей ей республиканской администрации Дж.Буш-мл. федеральный бюджет, в котором расходы на социальные нужды, именуемые в официальной бюджетной статистике расходами на «человеческие ресурсы», устойчиво превышали 60% расходных статей бюджета. В 2009 фин.г. в абсолютном выражении они превысили отметку в 2,0 трлн. долл. и составили 2,2 трлн. долл.[37] В относительном выражении, вследствие принятия антикризисных программ доля расходной части федерального правительства достигла рекордного уровня почти в 25% ВВП, доля расходов на социальные нужды составила 61,3% федеральных расходов. Однако уже в следующем финансовом году эта доля достигла рекордного за всю американскую фискальную историю уровня в 69%, а в 2013 фин.г. – уровня в 70%, и вплоть до окончания второго срока пребывания у власти устойчиво превышала эту отметку. В 2015 фин.г. социальные расходы вышли на очередной рекордный показатель в 73,4% всех федеральных расходов,[38] и таким образом не будет преувеличением сказать, что к концу пребывания у власти федеральные расходы на социальные нужды достигли фактически ¾ суммарных расходов по федеральному бюджету. В целом в период 2009-2015 фин.гг. среднегодовая доля расходов из федерального бюджета на социальные нужды составила 68,4%, и администрация Б.Обамы стала самой социально ориентированной среди всех американских администраций после Второй мировой войны. По отношению к ВВП доля социальных расходов увеличилась с 15,0% в 2009 фин.г. до 15,2% в 2015 фин.г., а всего в период 2009-2015 фин.гг. среднегодовая доля социальных расходов в ВВП составила рекордные 15,2%.[39] Устойчивому росту социальных расходов в годы пребывания у власти администрации Б.Обамы способствовали не только те составляющие антикризисных программ, которые были непосредственно направлены на фискальную поддержку безработных и малоимущих слоёв американского общества, особенно сильно пострадавших от финансово-экономического кризиса 2007-2009 гг., но и целенаправленная политика администрации по долгосрочному структурному росту расходов на социальные нужды. Самым главным направлением этой политики стало повышение расходов в федеральном бюджете на нужды здравоохранения, символом − и яблоком раздора между демократами и республиканцами − которых стал принятый в 2010 г. Закон о доступном медицинском страховании и защите пациентов. В период 2009-2015 гг. расходы на нужды здравоохранения стали самой динамичной статьёй социального бюджета федерального правительства. В абсолютном выражении они увеличились с 853,0 млрд. долл. до 1138,4 млрд. долл., или на 1/3; в целом за семилетний период их доля возросла в социальном бюджете с 40,0% до 42,1%.[40] По показателю соотношения с ВВП федеральные расходы на здравоохранение возросли с 5,9% до 6,4%.[41] Этот показатель стал рекордным за весь период статистического исчисления абсолютных и относительных размеров федеральных расходов на здравоохранение, начиная с 1962 фин.г. Ведущей статьей расходов на нужды здравоохранения являются расходы на медицинское обслуживание американских пенсионеров и инвалидов, которые увеличились с 494,5 млрд. долл. в 2009 фин.г. до 629,6 млрд. долл. в 2015 фин.г., или более чем на 27%.[42] Основная причина роста расходов состоит в том, что примерно с 2012-2013 гг. начался выход на пенсию по достижении 66-летнего возраста лиц, родившихся в Америке с 1946 по 1964 гг., общая численность которых составляет примерно 76 млн. человек. В этой связи можно указать, что если летом 2008 г. медицинскую помощь по линии программы обслуживания американских пенсионеров и инвалидов получало 45,4 млн. человек, из которых 37,9 млн. человек составляли собственно американские пенсионеры и 7,5 млн. человек – инвалиды,[43] то к лету 2013 г. их численность возросла до 52,4 млн. человек, из которых пенсионерами являлись 43,6 млн. человек и инвалидами − 8,8 млн. человек.[44] Вторым по значимости направлением расходов на нужды здравоохранения являются расходы на медицинскую помощь малоимущим слоям населения. Эти расходы выросли в 2009-2015 фин.гг. с 250,9 млрд. долл. до 349,8 млрд. долл., или почти на 40%. Основная причина роста расходов из федерального бюджета – рост численности малоимущих слоёв населения как следствие кризисных потрясений 2007-2009 гг. В результате, если накануне кризиса медицинскую помощь по линии этого направления расходов на здравоохранение получали 56,8 млн. человек,[45] то в 2012 фин.г. (последние имеющиеся данные) – уже 69,3 млн. человек, т.е. на 22% больше.[46] Таким образом, кризисные потрясения в американской экономике объективно ведут к росту расходов на нужды здравоохранения. Подобного рода расходы считаются важнейшим структурным элементом социальной «подушки безопасности», обеспечивающей стабильность в социальных низах американского общества. Несмотря на острую политическую борьбу, развернувшуюся в США с момента принятия Закона о доступном медицинском страховании и защите пациентов между демократами и республиканцами, бюджетная нагрузка этой программы является сравнительно небольшой. В 2015 фин.г. расходы на программу доступного медицинского страхования составили всего 27,3 млрд. долл., увеличившись по сравнению с 2012 фин.г. более чем в 11 раз (с 2,4 млрд. долл.).[47] В 2015 г. правом на получение медицинских страховок ежемесячно пользовались в среднем 8 млн. человек,[48] что является свидетельством того, что эта программа постепенно получает «права гражданства» в Америке.[49] В структуре социального бюджета, помимо расходов на нужды здравоохранения, ведущей статьей является общефедеральная программа пенсионного обслуживания пожилых категорий американского населения и членов их семей. В 2009 фин.г. в абсолютном выражении расходы по линии этой программы достигли рекордных 683,0 млрд. долл., или 31,7% суммарных расходов социального бюджета. В 2015 фин.г., монотонно возрастая, они вплотную приблизились к 900 млрд. долл., составив 887,8 млрд. долл., или 32,8% суммарных расходов федерального бюджета.[50] По состоянию на январь 2016 г. ежемесячные пенсии и пособия по линии этой программы получало порядка 60,1 млн. человек, из которых около 11 млн. человек являлись инвалидами.[51] При любых сценариях финансового состояния общефедеральной программы пенсионного обслуживания расходы на неё из федерального бюджета будут иметь тенденцию к неуклонному увеличению в ближайшем обозримом будущем. Это связано, прежде всего, с прогнозируемым резким постарением населения США, при этом основной скачок в относительной численности получателей пенсий и пособий по линии этой программы произойдёт именно в ближайшие 10-15 лет. Так, если в 2010 г. доля лиц в возрасте 65 лет и старше составляла 13,2% населения США, то к 2020 г. она увеличится до 16,5%, а к 2030 г. – до 20,0% общей численности населения США и будет оставаться на этом уровне примерно до конца XXI в.[52] В условиях финансово-экономического кризиса 2007-2009 гг., когда в США резко увеличилась численность безработных и малоимущих слоёв населения, живущих на доходы ниже официально исчисляемого «индекса бедности», важным фактором роста абсолютных и относительных размеров социального бюджета явились расходы по статье «гарантия доходов», объединяющей программы помощи именно беднейшим слоям населения. В 2009 фин.г. расходы по статье «гарантия доходов» выросли на 100 млрд. долл., и достигли 533,2 млрд. долл., увеличившись по сравнению с 2008 фин.г. почти на 24%. В 2009 фин.г. расходы по статье «гарантия доходов» составили порядка ¼ всего объема федерального социального бюджета.[53] В последующие два кризисных года расходы по статье «гарантия доходов» достигли рекордных 622,2 млрд. долл. (немногим более 26% объема социального бюджета) и 597,4 млрд. долл. (порядка 25% объёма социального бюджета), однако затем, по мере улучшения экономической конъюнктуры, заметно пошли вниз, опустившись до 508,8 млрд. долл., или порядка 19% объёма социального бюджета, в 2015 фин.г.[54] Однако показательно, что в абсолютном выражении они так и остались на уровне, заметно превышающем показатель 2008 фин.г.; всего в период 2009-2015 фин.гг. расходы по статье «гарантия доходов» составили в среднем 550,4 млрд. долл., или 22,7% суммарного социального бюджета США за этот период.[55] Ещё одним фактором заметного повышения значения социального бюджета в системе приоритетов федеральных финансов явился заметный – почти в 1,7 раза – рост расходов на пенсии, выплаты и поддержку ветеранов американских войн. Эти расходы увеличились с 95,4 млрд. долл. в 2009 фин.г. почти до 160 млрд. долл. в 2015 фин.г., и согласно прогнозам, будут иметь тенденцию к неуклонному росту в ближайшем обозримом будущем.[56] Тенденция к росту расходов на программы помощи и поддержки ветеранам обусловлена, прежде всего, ростом числа американских военнослужащих, принимавших и принимающих участие в глобальной войне с терроризмом после событий 11 сентября 2001 г. К 2013 г. численность бывших американских военнослужащих, побывавших в Афганистане, Ираке и других «горячих точках» планеты и получивших право на помощь федерального правительства, достигла 2,4 млн. человек. Ожидается, что к 2018 г. она увеличится до 3,4 млн. человек, или в 1,5 раза.[57] Таким образом, прямое использование США своей военной машины с течением времени привело к заметному увеличению социальной составляющей военного обеспечения американского глобального лидерства. Уменьшающийся приоритет военного бюджета: необратимый исторический перелом?За годы пребывания у власти администрации Обамы в динамике прямых военных расходов США произошли глубокие изменения, которые вполне обоснованно заставляют поставить вопрос о том, в какой степени США и американская экономика исчерпали возможности для возможного ускоренного наращивания своих военных бюджетов. В перечне основных приоритетных макрофункциональных направлений расходных статей расходы на «национальную оборону» в настоящее время стабильно занимают вторую позицию после расходов на «человеческие ресурсы». Сухие данные официальной бюджетной статистики США говорят о том, что в 2009 фин.г. прямые военные расходы США составили 661,1 млрд. долл., или 18,8% всех федеральных расходов. В относительном выражении на момент прихода к власти администрации Обамы прямые военные расходы составляли 4,6% ВВП.[58] В 2015 фин.г. военный бюджет США уменьшился до 589,6 млрд. долл., или до 16,0% расходной части федерального бюджета. В относительном выражении прямые военные расходы США сократились до 3,3% ВВП.[59] На протяжении 7 лет пребывания у власти администрации Обамы динамика военных расходов обнаружила значительную вариабельность, что явилось следствием действия как факторов субъективного, так и объективного планов. Несмотря на миролюбивый тон и обещания скорейшего вывода американских войск из Ирака и Афганистана, а также полученную в конце 2009 г. президентом Обамой Нобелевскую премию мира, администрация с самого начала прихода к власти взяла курс на резкое наращивание военных усилий США. В 2010 и 2011 фин.гг. прямые военные расходы были увеличены до 693,5 млрд. долл. и 705,6 млрд. долл. соответственно; в суммарных федеральных расходах прямые военные расходы выросли до 20,1% в 2010 фин.г. (4,7% ВВП) и составили 19,6% в 2011 фин.г. (4,6% ВВП).[60] Однако после вывода американских войск из Ирака в 2010 г. началось постепенное снижение прямых военных расходов США, которые уменьшились в 2012 фин.г. до 677,9 млрд. долл., или 19,2% расходов по федеральному бюджету США. Военные расходы в относительном выражении сократились до 4,2% ВВП. В абсолютном плане прямые военные расходы США в течение первого срока пребывания у власти Обамы в среднем были заметно выше, чем в течение второго срока пребывания у власти республиканской администрации Дж.Буша-мл. Так, в период 2005-2008 фин.гг. среднегодовой размер военного бюджета США составил 546,1 млрд. долл., а в течение первого срока пребывания у власти администрации Обамы в 2009-2012 фин.гг. – 684,5 млрд. долл., или более чем на 25% больше (! – авт.).[61] Основную причину столь заметного роста военных расходов в течение первого срока пребывания у власти администрации Обамы следует искать, прежде всего, в экономике: совершенно очевидно, что администрация пыталась использовать рост военных расходов для стимулирования экономического развития и вывода экономики на траекторию устойчивого роста. Однако после того как американская экономика преодолела наиболее острую фазу Великой рецессии 2007-2009 гг., в действие вступили другие факторы, главными из которых следует признать политический императив сокращения бюджетных дефицитов и замедления темпов роста пирамиды долговых обязательств федерального правительства. К снижению военных расходов администрацию Обамы, прежде всего, подтолкнул Закон о контроле над бюджетом, принятый в начале августа 2011 г. в результате острейшей политической конфронтации с республиканскими фракциями в Конгрессе США. Это сокращение началось в начале второго срока пребывания администрации у власти: в 2013 фин.г. прямые военные расходы были сокращены до 633,4 млрд. долл., или 18,3% федеральных расходов. Последний показатель оказался ниже доли прямых военных расходов на момент прихода администрации Обамы к власти. В относительном выражении он составил 3,8% ВВП, что точно соответствовало доли военного бюджета в ВВП в период 2004-2007 фин.гг. В последующие два года прямые военные расходы опустились к отметке 603,5 млрд. долл. и 589,6 млрд. долл. соответственно. Их доли в федеральных расходах составили 17,2% и 16,0%.[62] Последний показатель оказался рекордно низким, начиная с рубежа XIX и ХХ вв., т.е. вернулся к уровню до начала глобальной войны с терроризмом. По показателю соотношения прямых военных расходов и ВВП в 2014 фин.г. он опустился до отметки 3,5%, а в 2015 фин.г. – ещё больше, до 3,3%. В последний раз значение этого показателя на этом уровне было зафиксировано в 2002 фин.г.[63] В целом в период 2013-2015 фин.гг. среднегодовой размер военного бюджета США составил порядка 610 млрд. долл., или немногим более 17% расходов по федеральному бюджету.[64] Этот показатель является четким признаком того, что к концу второго срока пребывания у власти администрации Обамы подошел к концу среднесрочный цикл наращивания американской военной мощи, начало которому было положено событиями 11 сентября 2001 г. Этот вывод подтверждается и данными о прямых военных расходах США за период 2001-2015 фин.гг. в постоянных ценах 2009 фин.г. Согласно данным соответствующего динамического ряда, в начале 2000-х годов прямые военные расходы США несколько превышали 400 млрд. долл. По мере наращивания усилий в глобальной борьбе с международным терроризмом военные расходы достигли пика в 2010 фин.г., составив 676,5 млрд. долл., т.е. увеличившись в 1,7 раза. Однако затем началось их неуклонное снижение, и в 2015 фин.г. они сократились до 528,2 млрд. долл., т.е. уменьшились по сравнению с пиковым 2010 фин.г. на 22%.[65] Согласно прогностическим оценкам АБУ, учитывающими наращивание военного бюджета США на укрепление НАТО в Восточной Европе и рост расходов на борьбу с ИГИЛ, вплоть до конца текущего десятилетия прямые военные расходы США будут оставаться примерно на уровне 510 млрд. долл. (в постоянных ценах 2009 фин.г.). Эти оценки подтверждаются и прогностическими расчётами БУК, согласно которым вплоть до 2020 фин.г. среднегодовые военные бюджеты США не будут превышать 610 млрд. долл. (в ценах 2016 фин.г.).[66] Фундаментальная причина стабилизации прямых военных расходов к концу пребывания у власти администрации Обамы состоит в том, что после событий 11 сентября 2001 г. в США постепенно стала меняться концепция бюджетного обеспечения национальной безопасности в широком смысле этого слова. Помимо прямых военных расходов, в единый бюджет обеспечения национальной безопасности стали включаться расходы на деятельность правоохранительных органов, включая расходы на финансирование сформированного в 2002 г. Министерства внутренней безопасности, специально созданного для предотвращения терактов на территории США, на международную деятельность по линии Государственного департамента и Агентства международного развития (на «мягкую силу»), на поддержку ветеранов и на пенсионное обслуживание американских военнослужащих. В годы пребывания у власти администрации Обамы суммарные расходы на единый бюджет обеспечения национальной безопасности выросли с 825,0 млрд. долл. в 2009 фин.г. до 997,2 млрд. долл. в 2016 фин.г., однако этот рост произошёл, прежде всего, за счёт тех компонентов обеспечения национальной безопасности, которые имеют отношение к «мягкой силе» и внутренней безопасности. Так, если в 2009 фин.г. прямые военный расходы в едином бюджете национальной безопасности составили почти 85%, то к 2016 фин.г. они сократились до 62%, т.е. уменьшились на 23 п.п. (!)[67] В настоящее время есть все основания полагать, что эта чётко обозначившаяся в годы пребывания у власти администрации Обамы тенденция на уменьшение приоритета прямых военных расходов в бюджетном обеспечении национальной безопасности США в широком смысле этого слова сохранится и в ближайшем обозримом будущем. Финансово-экономический кризис и структурные сдвиги в доходных статьях федерального бюджетаФинансово-экономический кризис 2007-2009 гг. привёл к тому, что две основные налоговые статьи федерального бюджета – подоходные налоги и налоги на прибыли корпораций − из четырех составляющих его доходную часть были активно использованы в рамках Плана американского возрождения и реинвестиций в качестве инструментов налогового стимулирования экономики. В сочетании с кризисным развитием экономики в 2009-2010 фин.гг. произошло заметное падение абсолютных объёмов собираемых налогов, которые вернулись к докризисному уровню только в 2012 фин.г. Неравномерность перепадов в абсолютных объемах поступлений в федеральный бюджет предопределила и изменения в относительных долях основных видов налоговых поступлений как в первые четыре года пребывания у власти администрации Обамы, так и в последующий период. Важно также иметь в виду, что в течение всего периода пребывания у власти администрации Обамы так и не удалось провести фундаментальной реформы федеральной налоговой системы; за это время были в основном повышены подоходные налоги на самые богатые слои американского общества и предоставлены налоговые изъятия для беднейших американских семей. Характеризуя преобразования в федеральном Налоговом кодексе США, проведённые в годы пребывания у власти администрации Обамы, председатель Экономического совета при президенте США Дж.Фурман отметил, что в результате этих изменений «налоговые ставки на доходы высшего 1% самых богатых домовладений возросли на 7%. Были значительно увеличены размеры налоговых изъятий для малоимущих домовладений из их трудовых доходов и уплачиваемых ими налогов, в результате чего 9 млн. человек, включая 5 млн. детей, перестали относиться к слоям населения, живущим на доходы ниже официально исчисляемого "индекса бедности". И, наконец, втрое были увеличены ставки акцизных налогов на табачные изделия, обернувшееся тем, что один миллион человек отказался от табакокурения».[68] Общим итогом этих преобразований в федеральном Налогом кодексе стало усиление прогрессивности федеральной налоговой системы США. Суммарная характеристика прогрессивности американской системы федерального налогообложения приведена в таблице 3.
Таблица 3.
Реальные ставки федерального налогообложения к концу пребывания у власти администрации Б.Обамы (в %)
Примечание. * − ставки трансфертных выплат беднейшим слоям населения. Tax Policy Center. Baseline Average Effective Federal Tax Rates by Filing Status; by Cash Income Percentile, 2013. − http://taxpolicycenter.org/numbers/displayatab.cfm?DocID=3802. В 2008 фин.г. суммарные доходы федерального бюджета составили немногим более 2,5 трлн. долл., или 17,1% ВВП. Основной статьей доходов являлись налоги на доходы физических лиц, доля которых составила 45,4% доходной части федерального бюджета. Доля налогов на прибыли корпораций составила 12,1%. Доля единого социального налога равнялась 35,7%, а всех остальных видов поступлений – 6,9% доходной части федерального бюджета.[69] В 2009 фин.г. поступления в федеральный бюджет сократились на 0,4 трлн. долл. В долевом отношении налоги на доходы физических лиц обеспечили 43,5% поступлений, налоги на прибыли корпораций – 6,6% поступлений, единый социальный налог – 42,3% и прочие виды поступлений – 7,7% доходов в федеральный бюджет.[70] Таким образом, погружение экономики США в кризисное состояние привело к заметному падению размеров налогов на доходы физических лиц – примерно на 230 млрд. долл., и резкому падению налогов на прибыли корпораций – почти на 170 млрд. долл. Единый социальный налог и прочие виды поступлений в федеральный бюджет продемонстрировали сравнительно небольшую вариабельность, уменьшившись в совокупности всего на 22 млрд. долл., т.е. – учитывая остроту кризисных потрясений – остались примерно на прежнем уровне.[71] В абсолютном выражении налоги на доходы физических лиц вышли на докризисный уровень в 2011 фин.г., когда их доля достигла рекордного с начала века уровня, равного 47,4% всех поступлений в федеральный бюджет. Вплоть до 2015 фин.г. доля этого вида налога так и осталась на уровне 46-47% суммарных поступлений в федеральный бюджет, составив в 2015 фин.г. те же 47,4%.[72] В абсолютном выражении налоги на доходы физических лиц в 2015 фин.г. превысили 1,5 трлн. долл. В итоге, непосредственным результатом кризиса 2007-2009 гг. явилось заметное увеличение значения налогов на доходы физических лиц, чему способствовала и налоговая реформа 2013 г., повысившая ставки налогообложения на доходы самого богатого 1% американского общества. Налоговые поступления на прибыли корпораций в годы президентства Обамы продемонстрировали наибольшую вариабельность среди всех доходных статей федерального бюджета. В 2009 фин.г. в абсолютном выражении они сократились почти в 2,3 раза по сравнению с 2008 фин.г., составив 138,2 млрд. долл. К уровню 2008 фин.г. они вернулись только лишь в 2014 фин.г., когда они принесли в федеральную казну 320,7 млрд. долл.[73] Однако в относительном выражении этот вид налоговых поступлений так и не вернулся к уровню 2008 фин.г.; в 2014-2015 фин.гг. они достигли отметки в 10,6% всех поступлений в федеральный бюджет.[74] В целом после финансово-экономического кризиса 2007-2009 фин.гг. значение налогов на прибыли корпораций несколько сократилось. Сопоставляя относительные доли налогов на доходы физических лиц и налогов на прибыли корпораций в 2008 фин.гг. (45,4% и 12,1%) и в 2015 фин.г. (47,4% и 10,6%), можно сделать однозначный вывод о том, что в 2009-2015 фин.гг. произошло определённое взаимозамещение между этими двумя видами налоговых поступлений, обеспечивающих в настоящее время порядка 60% всех доходов в федеральный бюджет. Динамика относительной доли и абсолютных размеров единого социального налога носила более сложный характер. В 2009 фин. доля этого вида налога в поступлениях в федеральный бюджет поднялась до рекордного за весь период его существования с 1934 фин.г. уровня в 42,3%, однако затем начала постепенно опускаться, и к 2015 фин.г. снизилась до 32,8%, что примерно соответствовало значению 2000 фин.г.[75] В абсолютном выражении поступления в федеральную казну от единого социального налога увеличились с 0,9 трлн. долл. в 2008 фин.г. до 1,1 трлн. долл. в 2015 фин.г.[76] В итоге в период 2009-2015 фин.гг. вполне чётко обозначилась тенденция к падению относительного значения единого социального налога в доходах федерального бюджета. Это падение было компенсировано ростом доли прочих видов поступлений в федеральный бюджет, среди которых особо следует выделить прибыли Федеральной резервной системы (ФРС) США, перечисляемые в федеральную казну. В частности, в 2008 фин.г. доля прочих видов поступлений составила 6,9%, в 2009 фин.г. она увеличилась до 7,7%, а к 2015 фин.г. достигла 9,2% суммарных федеральных доходов, что явилось самым высоким значением этого показателя за весь период после окончания Второй мировой войны (! – авт.).[77] При этом следует отметить, что этот рост был достигнут, прежде всего, за счет троекратного роста прибылей ФРС, перечисляемых в федеральный бюджет, которые увеличились с 34,3 млрд. долл. в 2009 фин.г. до почти 100 млрд. долл. в 2014-2015 фин.гг.[78] Таким образом, в годы пребывания у власти администрации Обамы имел место процесс взаимозамещения долей единого социального налога и прочих видов поступлений в федеральный бюджет. Американский опыт налогового стимулирования экономики в годы Великой рецессии и последующий период показал, что администрация Обамы, несмотря на заявленную в 2009 г. цель проведения масштабной налоговой реформы, так и не смогла её реализовать, отдав предпочтение в 2009-2011 гг. налоговому стимулированию экономики, основанному на снижении ставок налогообложения и налоговых каникулах, а на этапе выведения экономики на траекторию устойчивого роста – приоритету текущей наполняемости казны федерального правительства на основе докризисных налоговых ставок и исторически сложившейся структуры федеральных налогов. Ссылки[1] CBO. Estimated Impact of the American Recovery and Reinvestment Act on Employment and Economic Output in 2014. February 2015. P. 1. − https://www.cbo.gov/sites/default/files/114th-congress-2015-2016/reports/49958-ARRA.pdf. [2] Рассчитано по: Ibid., p. 2. [3] Fiscal Year 2017. Historical Tables. Budget of the United States Government. Wash.: USGPO, 2016. Table 7.1. [4] Ibid., Table 3.1. [5] Составлено и рассчитано по: Fiscal Year 2017. Historical Tables. Budget of the United States Government. Wash.: USGPO, 2016. Table 3.1. [6] Fiscal Year 2017. Historical Tables. Budget of the United States Government. Wash.: USGPO, 2016. Tables 1.1 и 1.2. [7] Более подробно см.: CRS Report for Congress. The Budget Control Act of 2011. August 19, 2011. R41965. P. 27. − https://www.fas.org/sgp/crs/misc/R41965.pdf. [8] Согласно расчётам Бюджетного управления Конгресса США (БУК), принятые в марте 2013 г. решения позволили сократить бюджетные расходы в 2014 фин.г. всего на 72 млрд. долл. (CBO. Sequestration Update Report: August 2014. P. 4. − https://www.cbo.gov/publication/45630). [9] CRS. Insight Bipartisan Budget Act of 2015: Adjustments to the Budget Control Act of 2011. November 6, 2015 (IN10389). P. 2. − https://www.fas.org/sgp/crs/misc/IN10389.pdf. [10] CBO. The Budget and Economic Outlook: 2016 to 2026. January 2016, p. 10. – http://www.cbo.gov/publication/51129. [11] Fiscal Year 2017. Historical Tables. Budget of the United States Government. Wash.: USGPO, 2016. Tables 1.1 и 1.2. [12] CBO. The Budget and Economic Outlook: 2016 to 2026. January 2016, p. 11. – http://www.cbo.gov/publication/51129. [13] Рассчитано по: Analytical Perspectives. Budget of the U.S. Government. Fiscal Year 2011. Wash.: USGPO, 2010, p. 25. [14] Рассчитано по: Analytical Perspectives. Budget of the U.S. Government. Fiscal Year 2017. Wash.: USGPO, 2016, p. 20. [15] Fiscal Year 2017. Historical Tables. Budget of the United States Government. Wash.: USGPO, 2016. Table 1.2. [16] Ibidem. [17] Рассчитано по: Fiscal Year 2017. Historical Tables. Budget of the United States Government. Wash.: USGPO, 2016. Table 1.2. [18] Рассчитано по: Ibidem. [19] Рассчитано по: Fiscal Year 2017. Historical Tables. Budget of the United States Government. Wash.: USGPO, 2016. Table 1.1. [20] Ibidem. [21] Fiscal Year 2017. Historical Tables. Budget of the United States Government. Wash.: USGPO, 2016. Table 1.2. [22] Рассчитано по: Economic Report of the President. February 2016. Wash.: US GPO, 2016, p. 400. [23] Ibidem. [24] The 2016 Joint Economic Report. Report of the Joint Economic Committee. Congress of the United States, on the 2016 Economic Report of the President. Wash.: US GPO, 2016, p. 36. [25] Ibid., p. 35. [26] Economic Report of the President. February 2016. Op.cit., p. 25. [27] Рассчитано по: Social Security Administration. Measures of Central Tendency for Wage Data. Wage Statistics for 2000. Wage Statistics for 2014. − https://www.ssa.gov/oact/cola/central.html. [28] Ibidem. [29] Measuring wage inequality within and across U.S. metropolitan areas, 2003–13. – «Monthly Labor Review», September 2015, p. 2. [30] Рассчитано по: Economic Report of the President. February 2016. Op.cit., p. 418. [31] Рассчитано по: Ibid., p. 410. [32] The White House. Remarks of President Barack Obama – State of the Union Address As Delivered. January 13, 2016. − https://www.whitehouse.gov/the-press-office/2016/01/12/remarks-president-barack-obama-%E0%2D%3F-prepared-delivery-state-union-address. [33] Economic Report of the President. February 2016. Op.cit., p. 29. [34] Saez E. and Zucman G. Wealth Inequality in the United States Since 1913: Evidence from Capitalized Income Tax Data. October 2015. P. 1.− http://gabriel-zucman.eu/files/SaezZucman2016QJE.pdf. [35] CEA. Furman J. Occupational Licensing and Economic Rents. November 2, 2015. P. 1. − https://www.whitehouse.gov/sites/default/files/page/files/20151102_occupational_licensing_and_economic_rents.pdf. [36] CEA. Furman J., Orzag P. A Firm-Level Perspective on the Role of Rents in the Rise in Inequality. October 16, 2015. P. 10. − https://www.whitehouse.gov/sites/default/files/page/files/20151016_firm_level_perspective_on_role_of_rent_in_the_rise_of_inequality.pdf. [37] Fiscal Year 2017. Historical Tables. Budget of the United States Government. Op.cit. Table 3.1. [38] Ibidem. [39] Рассчитано по: Ibidem. [40] Рассчитано по: Ibid., Table 3.1 и Table 15.1. [41] Ibid., Table 15.1. [42] Ibidem. [43] Social Security Administration. The Annual Statistical Supplement to the Social Security Bulletin, 2014. SSA Publication No. 13-11700. April 2015. Wash.: USGPO, 2015, p. 4. [44] Social Security Administration. The Annual Statistical Supplement to the Social Security Bulletin, 2009. SSA Publication No.13-11700. February 2010. Wash.: USGPO, 2010, p. 5. [45] Social Security Administration. The Annual Statistical Supplement to the Social Security Bulletin, 2009. SSA Publication No. 13-11700. February 2010. Wash.: USGPO, 2010, p. 5. [46] Social Security Administration. The Annual Statistical Supplement to the Social Security Bulletin, 2014. SSA Publication No. 13-11700. April 2015. Wash.: USGPO, 2015, p. 4. [47] Fiscal Year 2017. Historical Tables. Budget of the United States Government. Op.cit. Table 15.1. [48] CBO. The Budget and Economic Outlook: 2016 to 2026. January 2016. Wash.: US GPO, 2016, p. 74. [49] Согласно опросу общественного мнения, проведённого известной исследовательской организацией «Кайзер Фэмили Фаундейшен» в феврале 2016 г., 36% опрошенных заявили о том, что любые улучшения в действующей системе доступного медицинского страхования должны отталкиваться от уже принятого законодательства, 24% склонились к идее гарантированного государством всеобщего медицинского страхования, 16% высказались за полную отмену принятого в 2010 г. законодательства и 13% заявили о том, что действующая система должна быть отменена и заменена альтернативной системой, предлагаемой Республиканской партией. (Kaiser Health Tracking Poll: February 2016. February 2016. P. 5. − http://kff.org/global-health-policy/poll-finding/kaiser-health-tracking-poll-february-2016/). [50] Рассчитано по: Fiscal Year 2017. Historical Tables. Budget of the United States Government. Op.cit. Table 3.1. [51] Social Security Administration. Monthly Statistical Snapshot, January 2016. Table 2. − https://www.ssa.gov/policy/docs/quickfacts/stat_snapshot/index.html?number. [52] U.S. GAO. Social Security's Future. October 2015. GAO-16-75SP. P. 28. − http://www.gao.gov/assets/680/673385.pdf. [53] Рассчитано по: Fiscal Year 2017. Historical Tables. Budget of the United States Government. Op.cit. Table 3.1. [54] Рассчитано по: Ibidem. [55] Рассчитано по: Ibidem. [56] Ibidem. [57] U.S. Department of Veterans Affairs. Profile of Post-9/11 Veterans: 2013. August 2015. P. 2. − http://www.Post_911_Veterans_Profile_2013.pdf. [58] Fiscal Year 2017. Historical Tables. Budget of the United States Government. Op.cit. Table 3.1. [59] Ibidem. [60] Ibidem. [61] Рассчитано по: Ibidem. [62] Ibidem. [63] Ibidem. [64] Рассчитано по: Ibidem. [65] Рассчитано по: Fiscal Year 2017. Historical Tables. Budget of the United States Government. Op.cit. Table 8.2. [66] CBO. Prospects for DoD’s Budget Over the Next Decade. Vision Strategic Planning Forum. February 22, 2016. Slide 27. − https://www.cbo.gov/publication/51259. [67] Рассчитано по: Report of the Task Force on A Unified Security Budget for the United States. August 2010. P. 8. − http://fpif.org/wp-content/uploads/2010/08/USB_FY2011.pdf .; Smithberger M. America's $1 Trillion National Security Budget. February 10, 2016. PP. 1-2. − http://www.pogo.org/straus/issues/defense-budget/2016/americas-1-trillion-national-security-budget.pdf. [68] CEA. Thirty Years Without Fundamental Reform: Policy, Politics, and the Federal Tax Code. Remarks by Jason Furman, Chairman, Council of Economic Advisers. New York State Bar Association Tax Section January 26, 2016. P. 1. − https://www.whitehouse.gov/sites/default/files/page/files/20160126_thirty_years_without_fundamen... [69] Fiscal Year 2017. Historical Tables. Budget of the United States Government. Op.cit. Tables 1.3, 2.1, 2.2. [70] Ibid., Table 2.2. [71] Ibid., Table 2.1. [72] Ibid., Table 2.2. [73] Ibid., Table 2.1. [74] Ibid., Table 2.1. [75] Ibid., Table 2.2. [76] Ibid., Table 2.1. [77] Ibid., Table 2.2. [78] Ibid., Table 2.5. Назад |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Наш партнёр: |
Copyright © 2006-2015 интернет-издание 'Россия-Америка в XXI веке'. Все права защищены.
|